И вдруг эта зыбкая договоренность рухнула. К вопросу СЭС еще вернусь. Но пока дам слово Т. Момынову, тоже пчеловоду:

— После 2019 года мы по договоренности с ребятами из СЭС оставили им свои контакты, чтобы они предупреждали нас об обработке, но ничего этого не произошло. Обработка шла вокруг Шардары, грубо говоря, меньше чем на расстоянии двух километров. Я увидел спецмашину, едущую по городу, которая занимается химической обработкой. Но не подумал, что скоро она начнет обработку: по срокам было рано, чтобы беспокоиться. Но на себя обратили внимание пчелы — они вели себя странно: крутились, медленно ползали…

— Моя пасека, полагаю, пострадала меньше,- рассказал Д. Трегубов. — СЭС обязана была нас предупредить — у них с 2019 года были наши контакты. Но они этого не сделали. Когда началась обработка, мы срочно стали вывозить пасеки в пески, чтобы спасти то, что осталось. Но степь еще не покрыта травостоем, а в Шардаре вовсю цвели сады, пчелы дружно работали, опыляя их, заботясь о будущем урожае фруктов. Пчелы-труженики выполняли роль опылителей сельхозкультур и всей флоры. Однако последующее наблюдение за поведением пчел не внушали оптимизма — вряд ли оставшиеся смогут пережить лето. У них начали проявляться признаки какого-то заболевания. Мы обратились к руководителю республиканской ветеринарной лаборатории, которая находится в Шымкенте, с просьбой исследовать погибших пчел. И с разрешения сняли ответ на камеру. Но он был для нас удручающим: их лаборатория не может провести анализ, определить причины, по которым погибли пчелы. А ведь мы вместе с ветеринарами Шардары привезли образцы в Шымкент! И совсем огорчил ответ, что подобных анализов не делают в Казахстане.

Ветеринарная служба области сразу открестилась от гибели пчел — не обрабатывали 27 марта территорию вокруг Шардары. Это не ее зона действий. Пчеловоды сразу стали ссылаться на то, что ветеринарные службы нарушили Закон РК «О пчеловодстве», который указывает на обработку территорий на расстоянии семи километров от пасек. Но ветслужба, и правда, этим еще не успела заняться. Работой вокруг города занимались другие.

В санитарной зоне, как и положено, начиная с последнего здания на окраине города, отступив на 50 метров, на расстоянии 200 метров проводила дезгруппа. У пчеловодов все смешалось: кто и где должен вести обработку, на каком расстоянии.

Чтобы прояснить, откуда взялась группа обработчиков, где должна работать, обращусь к документу, представленному А. Туребаевой, директором филиала РГП на ПХВ «Национальный центр экспертизы КСЭК МЗ РК» Центра дезинфекции по Туркестанской области. В документе сказано: «Плановые противоклещевые мероприятия на эндемичной по конго-крымской лихорадке территории проводятся ежегодно не менее двух раз в год (весной и осенью)… О начале противоклещевых мероприятий были поставлены в известность исполнительные органы письмом филиала № 438 от 20.03.23 года для информирования заинтересованных лиц (в том числе пчеловодов) в соответствии с п. 27 Комплексного плана на 2021-2025 годы, утвержденного заместителем акима Туркестанской области. Барьерная дезинсекция для создания защитных зон на открытых станциях вокруг города Шардары началась филиалом 27 марта 2023 года. Для проведения противоклещевых мероприятий филиалом используются инсектоакарицидные средства, разрешенные к применению на территории Республики Казахстан (lII класс опасности). Есть свидетельство о государственной регистрации препарата от 30 апреля 2021 года (номер указан)».

Аяна Жумагалиевна сообщила, что нынешний препарат благополучно использовался в предыдущие годы для обработки санитарных зон. Случаев гибели пчел не было зафиксировано.

Пойдем по цепи дальше.

В разговоре со мной аким Шардары О. Айдосов, работающий в должности недавно, а потом уже и в присутствии двух десятков пчеловодов, пришедших к нему на примем, признался, что письмо из филиала получал, но когда, не помнит. Помнит другое: в районной газете опубликовать уведомление не получилось из-за сроков. Газета выходила 31 марта. Решено было доверить информацию городскому столбу — на него наклеили сообщение. Это вызвало у пчеловодов возмущение: «Мы что, теперь должны останавливаться возле каждого столба?!»

О. Айдосов, хочу сказать хоть что-то в его оправдание, но, наверное, не получится, не знал, сколько пчеловодов в городе. И не потому, что работает недавно, а потому, что часть из них не зарегистрирована в качестве индивидуальных предпринимателей. И о них узнал только тогда, когда случилась беда с пчелами. На запрос редакции в управление госдоходов Шардаринского района был получен ответ, что из числа моих собеседников-пчеловодов только один — Т. Момынов — зарегистрирован 15 января 2015 года как индивидуальный предприниматель, он платит налоги за предпринимательскую деятельность, продолжая начатое много лет назад его отцом дело. Но и он, как уже известно, не был уведомлен о начале обработки.

Так что ИП ты, или нет — отношение одинаковое.

Есть Закон РК «О пчеловодстве», о существовании которого поговорили с О. Айдосовым. В частности, о статье 10 п. 2, где говорится, что уведомлять пчеловодов о предстоящей обработке надо за пять дней и ПИСЬМЕННО. Но для этого нужны точные данные о каждом. Мы оба пришли к правильной мысли, что для этого есть самая надежная организация — управление госдоходов. Но не в смысле своевременного оповещения о сроках обработки. А о том, кто занимается пчеловодством.

События этой весной в Шардаре невольно привели к мысли, что порядка с отраслью, которая нужна нам всем, нет. Та самая СЭС, о которой упорно твердили пчеловоды, что они обязаны сообщать о сроках обработки, на самом деле, как уже отмечалось, является управлением санэпидемконтроля, в обязанности которого входит контроль за качеством химической обработки.

Возглавляет его С. Оразымбетов. Он высказал мысль, которая витает в воздухе: гибель пчел может быть не связана с химической обработкой, возможно их заболевание. Нет жалоб со стороны жителей города на отравление. Вероятно, кто-то самостоятельно обрабатывал сады. Вариантов, почему произошла гибель пчел, десятки.

И тут, мне кажется, уже не важно — ИП ты или нет. Поскольку еще в 2019 году произошла похожая ситуация, а причину особо не искали, и эта тревожная тенденция продолжается, она требует более детального исследования сейчас. От нее нельзя отмахиваться.

Последняя информация, которую сообщил Б. Мырбатыров, начальник ветеринарной службы Шардаринского района: ими переданы образцы погибших пчел для исследования в областную ветлабораторию. Председатель ОО «Добровольное общество пчеловодов-любителей Туркестанской области» Т. Нормухамедов высказал заинтересованность общественного объединения в проведении «анализа проб пчел на токсикологию».

Ждем результатов. Думается мне, что к гибели пчел еще придется вернуться.

Людмила Ковалева