Уже в августе 1941-го в Чимкент, где, по последней переписи, проживали 74 тыс. человек, начали ежедневно прибывать эшелоны с эвакуированными гражданами из приграничных районов СССР, оккупированных врагами. Только 13 августа 1941 года в Чимкент прибыли 86 семей (256 человек), 19 августа — 50 семей. Вагоны везли и везли людей в глубокий тыл в надежде, что их здесь не застанет фашист. И можно будет сохранить жизни детей, стариков, женщин.

В списке эвакуированных граждан из населенных пунктов были города: Одесса, Ленинград, Киев, Ростов-на-Дону, Новгород, Могилев, Калинин, Запорожье, Каменец-Подольск, Ворошиловград, Борисов (фонд 83 Государственного архива Туркестанской области).

20 сентября 1941 года председатель Чимкентского горисполкома 27-летний Алексей Андреевич Сивков в спешном порядке собрал членов исполкома на суженное заседание, которое проходило в условиях повышенной секретности. Председатель сообщил, что в город прибудут эшелоны с эвакогоспиталями, надо сделать все возможное, чтобы они прибыли на подготовленные места.

Постановление было принято под грифом «совершенно секретно», подробности его пунктов стали известны уже в послевоенные годы.

Однако гриф «совершенно секретно» оказался условным, так как город знал, что в Чимкенте развернут медицинские учреждения, где будут проходить лечение раненые красноармейцы и офицеры. Новость местное население быстро «рассекретило», чему способствовало то, что организациям, занятым подготовкой помещений, были даны срочные поручения.

«Я помню рассказ отца Петра Ивановича, как он вместе с бригадой собственными силами отремонтировал здание по улице Крегера, 4 к прибытию эвакогоспиталя №3981, — вспоминал его сын Виталий Петрович Шумейкин. — Как только фашисты напали на СССР, отец пошел в военкомат, чтобы отправиться на фронт бить захватчиков, но ему в военкомате сказали: «Погоди пока!» Отец-таки потом ушел на фронт, вернулся с медалью «За отвагу» уже в сорок шестом. Но здание со своими товарищами по улице Крегера стахановскими методами отремонтировали досрочно. Насколько я знаю, вся бригада ушла на фронт. Но все ли вернулись домой, мне неизвестно».

В городе тем временем приобретались кровати и постельные принадлежности, частью из которых поделились жители Чимкента.

Торговым организациям было поручено «поскрести по сусекам», чтобы обеспечить госпиталь продуктами питания, а их становилось все меньше и меньше по мере прибывания эшелонов с эвакуированными, беженцами из приграничных районов союзных республик. Стали прибывать эшелоны с демонтированным оборудованием заводов, которые сопровождались рабочими коллективами.

Эвакогоспитали были закреплены за Среднеазиатским военным округом (САВО), который распределял раненых по госпиталям в пределах своей территориальности. Но было у медицинских учреждений и другое начальство — Наркомздрав, Наркомфин СССР, через которые решались вопросы кадров, финансирования. И масса других важных внутренних проблем.

В Чимкент вместо предполагаемых 500 раненых в эвакогоспиталь №3981 прибыли около 700. Срочно пришлось создавать филиалы в разных концах города, что потребовало дополнительных расходов. Эта ситуация вынудила начальника эвакогоспиталя №3981 военврача третьего ранга А. Хазанова обратиться в Наркомздрав и Наркомфин СССР с письмом, в котором он рассказал, что не хватает средств для содержания охраны, кухонь, санпропускником и выплаты зарплаты. Видимо, письмо А. Хазанова было не единственным, где излагались проблемы, решить которые невозможно было местными властями, поэтому Наркомздрав издал приказ №44 «Об увеличении штатов в эвакогоспиталях в связи с их расширением» на 20%. Разумеется, речь шла об повышении финансирования. Рекомендовано было нанять специалистов из расчета: один врач — на 50 коек раненых, одна медсестра — на десять, одна санитарка — на 11 коек. Что, конечно же, было существенной нагрузкой.

Зарплатные ведомости в Государственном архиве Туркестанской области, за помощь в их поиске и изучении я благодарю сотрудницу учреждения Х. Кичкембаеву, свидетельствуют о том, что зарплата медиков, вольнонаемных постоянно уменьшалась. У начальника госпиталя зарплата была 1 400 рублей, но она постоянно менялась в сторону сокращения, как и у начальников медицинских отделений. Пожалуй, только у посудомоек и повозчика она оставалась одна и та же — в пределах 200 рублей. Меньше было некуда…

Горисполком со своей стороны выделил участок под подсобное хозяйство для эвакогоспиталей, где начали выращивать овощи. Наркомздрав СССР поддержал эвакогоспиталь №3981 еще и девятью тысячами рублей, но с условием будущего возврата. Начальник отдела финансов эвакогоспиталей товарищ Дзюбинский предупредил А. Хазанова, что эти деньги надо будет вернуть после продажи излишков сельхозпродукции государству во второй половине года.

Решением Чимкентского горисполкома от 19 декабря 1941 года в помещении гастронома, расположенного по улице Базарной, был открыт специализированный магазин «для обслуживания выздоравливающих и отдыхающих бойцов, начсостава РККА».

В госпитали добровольно направляли продукты питания со своего хозяйства сельские жители. Помогали школьники и пионеры.

Они собрали для госпиталей три тонны шиповника, 70 тонн зеленых орехов. Кроме того, «учащиеся школ Чимкента собрали для госпиталей, дислоцированных в городе, 500 комплектов посуды, 1 359 экземпляров книг, изготовили 1 500 конвертов, организовали подарки: 13 гитар, 12 балалаек, 10 мандолин. Каждый выходной день школьники — шефы госпиталей — дают для бойцов концерт».

В архивах не очень много документов о пребывании на юге эвакогоспиталей. Но те, что есть, позволяют понять некоторые моменты. Главный бухгалтер госпиталя П. Ковалев (однофамилец автора) мог в любой момент представить отчет, куда ушла каждая копейка. В архиве сохранились солидные папки с документами, подтверждающими скрупулезную отчетность перед профильными наркоматами. Траты были существенными, что было вызвано необходимостью: раненые в первые годы войны прибывали на юг эшелонами. Их надо было лечить, «выздоравливать», как записано в документах, еще и через культурно-просветительные мероприятия. В эвакогоспитале №3981 были кружки шашек, шахмат, струнный оркестр с набором необходимых инструментов, кинопередвижка. Выздоравливающих готовили к выписке. В госпиталях были наборы вооружения с винтовками, пистолетами, патронами, химическими средствами защиты, в числе которых были противогазы, спецодежда, ручные заправочные средства, вещевое имущество.

Денег на все это требовалось много. Например, только за ноябрь 1941 года зарплата работников госпиталя №3981 составила
27 155 рублей. А сколько надо было потратить на лекарства? На дезинфицирующие средства? Чтобы постирать четыре килограмма белья, надо было израсходовать 25 граммов хозяйственного мыла.

А в области было несколько эвакогоспиталей, у которых такие же требования. Помогали предприятия города и области. На полную мощь работал Чимкентский химфармзавод, коллектив прибывшего из Киева такого же по профилю завода им. Я. Свердлова. Даже мясокомбинат сумел наладить производство около десяти медицинских инструментов.

Елена Владимировна Тимофеева, главный хранитель фондов Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области, специально для читателей газеты «Южный Казахстан» подготовила условную карту дислокации эвакогоспиталей, находящихся во время Великой Отечественной войны в нашей области. Она совершенно справедливо считает, что молодое поколение соотечественников должно знать, как Южный Казахстан помогал фронту. Эвакогоспитали — это значительная страница в истории Великой войны.

Вот что она рассказала:

«К 1 января 1941 года в области было размещено девять госпиталей, включая и эвакогоспиталь в Бостандыкском районе, впоследствии отошедшим к Узбекской ССР. Дислокация этих медицинских учреждений была такая: в конце сорок первого в Южный Казахстан начали прибывать эвакогоспитали: четыре разместили в Чимкенте, пять — в районах. Под них отдавали самые удобные помещения, приспособленные для лечения раненых. Они могли одновременно вместить 3 650 раненых бойцов. Госпиталь №3981 на 600 коек расположился в зданиях Чимкентской городской больницы, гостиницы и помещениях партийных курсов, что создавало трудности для медицинского и обслуживающего персонала, госпиталь №1604 на 300 коек — на маслоэкстракционном заводе, №2920 на 400 коек — в здании Каракультреста, №3294 на 600 коек — в зданиях школы, гостиницы и общежития свинцового завода. В Туркестане развернули госпиталь №2068 на 500 коек в зданиях педучилища, аптеки, городского клуба и школы им. Ленина. В Манкенте Сайрамского района госпиталь №3983 на 200 коек — в бывшем доме отдыха ВЦСПС, а в Сары-Агачском районе госпиталь №3223 на 500 коек, в санатории «Акташ» Бостандыкского района — эвакогоспиталь №1977 на 300 коек. В селе Балыкчи Тюлькубасского района был размещен эвакогоспиталь №2921 на 250 коек, позже его расширили до 300.

Есть подробности по госпиталю №3294, отметила Елена Владимировна: с 27 декабря 1941-го по 27 декабря 1943-го на излечении находились 6 489 раненых бойцов, выписаны 5 857. Из 632 человек, находящихся в госпитале на 1 января 1944 года, было 42 коммуниста, 74 комсомольца.

Но не все эвакогоспитали находились в нашей области даже до 1944-го, когда Красная Армия освободила территорию СССР и вела боевые действия в Европе.

В своих воспоминаниях перевязочная сестра Александра Викторовна Козинец рассказывала, что эвакогоспиталь №2068 был сформирован в Туле уже 22 июня 1941 года. Начальником госпиталя был Лев Аронович Вязьменский, подполковник, военврач первого ранга. Тула немцам не сдавалась и не сдалась, получив впоследствии звание «Город-Герой». «Нам был отдан приказ передислоцироваться в район Волоколамска, поближе к Москве, где шли ожесточенные бои. Но до Волоколамска мы так и не доехали: нам был отдан приказ в октябре отправляться в Среднюю Азию. Ехали мы в пункт назначения — город Туркестан. В него мы прибыли в ноябре сорок первого года», — рассказала А. Козинец.

Эвакогоспиталь развернули быстро, потому что раненых прибывало много. По воспоминаниям Александры Викторовны, он был переполнен, раненые лежали даже на полу. Главным хирургом был Борис Васильевич Петровский, который, несмотря на скученность больных, требовал, чтобы в госпитале были чистота и порядок.

«У него всегда с собой был чистый носовой платок, которым он, как боцман на корабле, проверял, все ли чисто в госпитале», — вспоминала А. Козинец.

Борис Васильевич Петровский, сын потомственных лекарей, был великим хирургом, много лет отдавшим военной хирургии. Он первым среди эвакогоспиталей Союза открыл сосудистое отделение на 50 коек, став его начальником. И это произошло в Туркестане. Ему принадлежит реализованная идея введение крови в сонную артерию, а затем непосредственно в грудную аорту, что спасало раненых.

Если заглянуть в будущее Петровского, то стоит отметить, что за выдающиеся методы лечения он стал лауреатом Ленинской и Государственной премий. Был министром здравоохранения СССР.

Пока эвакогоспиталь №2068 лечил раненых в глубоком тылу Союза, Тула сражалась с фашистами, которым так и не удалось взять город. Не взяли гитлеровцы и Москву.

Начальнику Л. Вязьменскому был отдан приказ возвращаться со своим персоналом в Тулу.

20 февраля 1942 года эвакогоспиталь №2068 вернулся в город уже в новом статусе — в составе полевого эвакуационного госпиталя ПЭП-21. Вместе с коллегами-медиками Л. Вязьменский в должности начальника госпиталя прошел длинный путь к Победе с Брянским, 2-м Прибалтийским и Ленинградским фронтами. Вот такая славная история эвакогоспиталя №2068.

И в других эвакогоспиталях были успешно опробованы новые методы лечения. Наталья Иосифовна Бондарь, выпускница 2-го Московского медицинского института, где окончила еще и магистратуру, не только много оперировала в эвакогоспитале №3983, но и занималась научной работой «Операция вторичного шва». Ее опыт был обнародован на межгоспитальной конференции в Алма-Ате. Статья была опубликована в журнале «Госпитальное дело». Свой опыт Н. Бондарь применяла на практике. В характеристике начальника госпиталя А. Свердлова на награждение Натальи Иосифовны медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» он рассказал, как хирург поднимала на ноги раненых бойцов: «Подняла на ноги раненого старшего лейтенанта Акулова, который раненый и крайне истощенный, в септическом состоянии прибыль в госпиталь. Наталья Иосифовна лечила его 2,5 месяца. И вылечила. Офицер ушел на фронт».

Любопытна судьба педиатра Черноводской детской консультации Фриды Наумовны Аптекарь. Она попала в Южный Казахстан по распределению Наркомздрава СССР в 1941 году после окончания Харьковского медицинского института, получив специальность «врач-педиатр». Диплом врача девушка получила накануне нападения фашистов на СССР. Как написала Фрида Наумовна в автобиографии, что хранится в Государственном архиве общественно-политической истории Туркестанской области, «военный комиссар призвал меня, как военнообязанную, на службу в эвакогоспиталь №3983. Кадров врачей в госпитале не хватало, и меня назначили на должность начальника хирургическим отделением».

Чем руководствовался военный комиссар, призвав Ф. Аптекарь на хирургическую должность, неизвестно.

Девушке в условиях нехватки хирургов в госпитале пришлось на ходу овладевать новой специальностью, помогая опытным врачам делать операции. По документам архива, Аптекарь участвовала в проведении 375 операций, за что получила 20 благодарностей от начальника эвакогоспиталя, а в 1945 году уже старший лейтенант Ф. Аптекарь была награждена медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

В связи со вспышкой в нашей области в 1942-м эпидемии сыпного тифа эвакогоспиталю №3983 придали дополнительную специализацию, открыв два новых отделения — инфекционное и туберкулезное.

Кроме того, было принято решение горисполкома «О передаче здания инфекционной больницы Чимкентского свинцового завода эвакогоспиталю №3294». Решение принято 7 июня 1942 года. В нем было предложено «передать эвакогоспиталю еще и двухэтажное здание детской кконсультации и молочной кухни в распоряжение эвакогоспиталя №3294».

Мужество, которое проявляли медики, вольнонаемные для борьбы с сыпным тифом, достойно отдельной главы.

Ф. Аптекарь работала в эвакогоспитале до 3 октября 1945 года, пока медицинское учреждение не было расформировано.

Но после войны она вернулась к своей работе по специальности: занимала высокие должности, в том числе была главным педиатром области, награждена значком «Отличник здравоохранения». Ее послевоенная биография тоже представляет интерес для исследования. Но в данном случае это другая тема.

Постепенно эвакогоспитали возвращались в места своего формирования, перемещались на фронт, оставляя письма-благодарности в адрес тех, кто помогал им становиться на ноги.

Вот какое письмо, датированное 18 февраля 1944 года, направленное командованием эвакогоспиталя своим шефам, коллективу маслоэкстракционного завода, сохранилось в Государственном архиве Туркестанской области (привожу фрагмент): «Убывая на фронт, бойцы, офицеры, вольнонаемный состав эвакогоспиталя №3981, шлют лучшему шефу госпиталя красноармейский привет… Ваше шефство над госпиталем было образцом любви советского народа к Красной Армии. Встречи, вечера самодеятельности силами коллектива, подарки создавали условия для скорейшего выздоровления и вдохновляли бойцов и командиров Красной Армии на новые подвиги по окончательному разгрому немецких оккупантов. Каждая радость и победа на заводе была радостью у бойцов и офицеров Красной Армии. Свидетельство этого — митинг в госпитале по поводу получения вами переходящего Красного Знамени Государственного Комитета обороны…

Вперед за окончательный разгром немецких оккупантов и изгнания их из нашей цветущей социалистической Родины!

Да здравствует героическая Красная Армия!

Слава работникам тыла, кующим Победу над врагом!».

Фронт и тыл были вместе. Каждый делал для Победы все, что и как мог.

Людмила Ковалева