Пролетарский интернационализм отдельно взятого коллектива
Читаю в облархиве историю сантонинного завода и восхищаюсь его коллективом. Надо было просто читать протоколы собраний и соотносить их решения с событиями, происходящими как в стране, так и за рубежом, чтобы понять порывы наших предков.
Сострадательная душа земляков откликалась на несправедливость в мире капитала, впрочем, как и все советские люди: «В случае, если английский империализм дерзнет напасть на советскую Россию, мы все как один грудью встанем на защиту рабоче-крестьянской власти. Смерть капиталу!» — так решили заводчане, отправив пламенный «привет» империалистам Англии.
Коллектив считал, что у него было право требовать от капиталистов вести себя прилично: «Не трогайте трудящихся! Иначе покажем вам, кто такие рабочие! Мы в этом мире имеем свой голос, к которому надо прислушиваться», — говорилось на одном из собраний. Тем более что Лондон использовал чимкентский сантонин. И нигде в мире не производили столько качественной продукции, как у нас. В 1921 году в Лондон через Ревель (Таллин, Эстония) сантонина «было отправлено по два раза всего 159 ящиков, 7500 кило. Реализовано в Лондоне первой партии 49 ящиков, реализуется по цене 73 с половиной фунтов стерлингов за кило», — свидетельствует документ облархива.
В одном из документов есть такие слова: «По мере улучшения материального и культурного положения рабочих завода росло их политическое сознание», которое выражалось в том, что они готовы были помогать всем в ущерб «своему растущему благосостоянию», хотя вопрос этот для 20-ых годов прошлого столетия весьма спорный.
В Стране Советов формировалась Рабоче-крестьянская Красная армия (РККА). И ей надо было помогать.
26 апреля 1922 года объединенное собрание рабочих сантонинного и кожевенного заводов приняло постановление, в котором говорилось, что, «учитывая положение Красной армии, наших передовых защитников рабоче-крестьянской власти, надо отработать по два часа в день в продолжение одной недели по улучшению быта Красной армии».
А 26 декабря этого года собрание рассмотрело другую благотворительную повестку с единственным вопросом: «Добровольное отчисление в пользу голодающих. Делать отчисления с 1 января 1923 года от 1 до 3 процентов месячной заработной платы».
Неурожай 1921 года, гражданская война, последствия продразверстки, когда у крестьян изымали в виде налога хлеб и продовольствие, стали причинами голода в Стране Советов. Декретом ВЦИК от 16 июня 1921 года была образована Центральная комиссия помощи голодающим (ЦК Помгол) как организация с чрезвычайными полномочиями в области снабжения и распределения продовольствия. Возглавил ее председатель ВЦИК Михаил Иванович Калинин. Но продовольствия для распределения не хватало.
Как свидетельствуют многочисленные документы государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области (партархив) и областного государственного архива, жители Чимкентской области, как и весь Казахстан, недоедали, бедствовали.
Тем не менее уже 16 января этого года рабочие и служащие сантонинного завода на общем собрании рассмотрели другой вопрос: «О проведении месячника помощи Красному флоту, постановив отчислить едино-временно с январского заработка от 1 до 3 процентов».
Эта поддержка была направлена на внутренние нужды. Однако коллектив завода был включен и в мировые проблемы, высказывая свое мнение по тому или иному вопросу, поддерживая материально, что говорит об идеологической подготовленности советских граждан.
Коминтерн принял решение, воспользовавшись сложной ситуацией в Германии, организовать восстание в этой стране, чтобы помочь немецким коммунистам захватить власть. В СССР даже разрабатывался мобилизационный план, по которому в случае необходимости могли ввести войска РККА. Советский посол в Германии Николай Крестинский должен был отвечать за финансирование восстания.
Но пока решалось, участвовать или не участвовать, а революции требуют больших денег, 17 февраля 1923 года коллектив завода решил отчислить в пользу бастующих рабочих-химиков Германии однодневный заработок.
Однако восстания не случилось. Только рабочие Гамбурга, не знавшие об отмене восстания по решению КПГ, выступили, чтобы захватить город. Но мятеж был подавлен. На журфаках советских вузов подробно изучали книгу «Гамбург на баррикадах» корреспондента «Красной Звезды» Ларисы Рейснер как образец глубокого репортажа с места событий. Весьма интересно описывает события того времени Лариса Михайловна и в других книгах: «Берлин в 1923 году», «В стране Гиндербурга» (название этих произведений для тех, кто мечтает о журналистском «пиршестве»).
Была и такая международная организация, как МОПР, — поддерживающая борцов революции, куда отчисляли средства советские люди. Но 29 апреля 1923 года уже было решено «сделать добровольное отчисление путем подписного листа».
10 мая 1923 года за рубежом произошло трагическое событие. был убит советский дипломат Вацлав Воровский, прибывший в швейцарскую Лозанну на конференцию в составе советской делегации. Во время обеда в ресторане отеля «Сесиль» он был убит из пистолета гражданином Швейцарии, бывшим белогвардейским офицером Морисом Конради. Убийца объяснил свой поступок так: «Я сделал доброе дело: русские большевики погубили всю Европу». Родные Конради, граждане Швейцарии, имели в Москве и Петербурге сеть кондитерских предприятий, но потеряли все в результате революции.
Конради и его помощник судом присяжных были оправданы как «действовавшие под давлением обстоятельств, проистекших из прошлого». Но 23 мая коллектив сантонинного завода в количестве ста человек совместно с коммунистической ячейкой выразили свое отношение к убийству Воровского принятием резолюции, осуждающей убийство советского дипломата.
СССР разорвал отношения со Швейцарией.
Нота лорда Керзона, английского министра иностранных дел, вызвала возмущение советских людей. Глава английского торгового представительства в Москве вручил ноту протеста. Керзон предъявил СССР обвинение в проведении антибританской политики на Востоке, требуя в 10-дневный срок выполнить четыре условия. В том числе освободить рыболовецкие траулеры, которые занимались ловлей рыбы в советских территориальных водах и так далее. По этому поводу шли долгие переговоры, переписка, все завершилось двухсторонними уступками.
Но советские люди на митингах, собраниях высказывали свой гнев и возмущение по поводу непозволительного тона лорда Керзона и выдвинутых условий. Конечно, и коллектив сантонинного завода выразил свою точку зрения: «Протестуем против наглого выступления английского капитала… Смерть капиталу!»
Советские люди еще не знали, что пройдет немного времени, и тот германский пролетариат, который они поддерживали (всех документов за один раз не предъявишь) и который должен был повернуть свои штыки против фашистов, нападет на Советский Союз. Пленные немцы будут бить себя в грудь и говорить: «Их бин айн арбайтер» («Я — рабочий»), вымаливая прощение.
Сантонинный завод не единственный в Чимкенте в 20-ые годы прошлого столетия, который откликался на все события. Но он был самым крупным, градообразующим предприятием.
Халима Кичкембаева, проработавшая более трех десятков лет в областном государственном архиве и прочитавшая тысячи и тысячи документов, уверяет, что порой единодушие рабочих в поддержке того или иного отчисления денег объясняется коллективизмом, противостоять которому единицам было невозможно. Если ты был против, с тобой могли провести беседу, после чего мнение менялось. И еще: если ЦК партии выносило какое-то решение, «низы» должны были его поддержать. Но нельзя было исключать и такое чувство, как пролетарский интернационализм.
Но какое бы объяснение мы ни находили, невозможно не признать отзывчивость советских людей.
Великая Отечественная война в очередной раз доказала: если нужна кому-то твоя помощь, снимут последнюю рубашку, отдадут последний кусок хлеба. А если речь идет о спасении твоей Родины, то и жизнь.
…Читайте о сантонинном заводе, удивляйтесь его людям, восхищайтесь их поступками. И спрашивайте у себя просто так: а мы могли бы, как они? Не очень сытые, между прочим.
Людмила Ковалева
В нашем Telegram-канале много интересного, важные и новые события. Наш Instagram. Подписывайтесь!