Директивы ставки ВГК: война с Японией

2 сентября 1945 года завершилась Вторая мировая война

Второй мировой войне, казалось, нет конца. Она началась, по определению историков,1 сентября 1939 года, когда Германия напала на Польшу. Но почему-то исключают события на озере Хасан, а также на реке Халхин-Голе между советско-монгольскими войсками и вооруженными силами Японии, происходившие в 1938-1939 годах.

В архивах области есть документы об участии наших земляков в этих событиях.

И вот, когда над рейхстагом был водружен советский флаг — символ победы СССР над фашистской Германией, эшелоны с нашими воинами и военная техника двинулись в сторону Дальнего Востока. Что происходило в конце лета 1945-го? Война продолжалась? Да, продолжалась. Красной Армии предстояло защитить свои дальневосточные рубежи, отвоевать у японцев утраченное несколько десятилетий назад.

На Ялтинской конференции Сталин обещал своим союзникам по антигитлеровской коалиции — главам США и Великобритании — вступить в войну с Японией через 2-3 месяца после капитуляции нацистской Германии. На Потсдамской конференции главы США и Великобритании, где обсуждались вопросы войны с Японией, Г. Трумэну и У. Черчиллю хотелось еще раз услышать от Сталина, что он вступит в войну с Японией. Скрывать нечего, у СССР были свои интересы: во время Русско-японской войны 1904-1905 годов Российская империя потеряла Южный Сахалин, Курильские острова и еще кое-что, что хотелось вернуть. Кроме того, Сталина беспокоила находящаяся на Дальнем Востоке миллионная Квантунская армия. Вооруженные силы Японии казались безмерными: страна находилась в состоянии войны почти с 60-ю государствами.

Сталин сдержал свое слово: 28 июля 1945-го директивой Ставки Главнокомандующего за №11114 войскам Забайкальского фронта был отдан приказ о подготовке к наступательной операции, в которой должна была принимать участие и Монгольская народно-революционная армия.

Вот как развивались события дальше.

6 августа 1945 года в 17:00 по московскому времени народный комиссар иностранных дел СССР Вячеслав Михайлович Молотов принял японского посла Наотакэ Сато, которому от имени советского правительства было сделано заявление, что СССР с 9 августа будет считать себя в состоянии войны с Японией.

Заявление советского правительства правительству Японии было лаконичным, содержало в нескольких предложениях суть дела.

Вот первые строки: «Требование трех держав — Соединенных Штатов Америки, Великобритании и Китая — от 26 июля сего года о безоговорочной капитуляции японских вооруженных сил было отклонено Японией. Тем самым предложение японского правительства Советскому Союзу о посредничестве в войне на Дальнем Востоке теряет всякую почву. Учитывая отказ Японии капитулировать, союзники обратились к советскому правительству с предложением включиться в войну против японской агрессии и тем самым сократить сроки окончания войны, количество жертв и содействовать скорейшему восстановлению всеобщего мира».

7 августа в 16:30, когда уже дымился разрушенный от сброшенной американской атомной бомбы японский город Хиросима, И. Сталин и начальник Генштаба А. Антонов подписали директиву ставки ВГК №11122 командующему советскими войсками на Дальнем Востоке, приказав трем фронтам (Забайкальскому, 1-му и 2-му Дальневосточным) начать 9 августа боевые действия против Японии.

Среди тех, кто погасил последний огонь Второй мировой войны, были и наши земляки.

Несколько сотрудников нашей редакции оказались участниками советско-японской войны. Кто-то попал прямым ходом из европейского театра военных действий, а молодых добровольцев взяли со школьной скамьи. Как, например, будущего главного редактора нашей газеты Романа Прокопьевича Зуева.

Николай Иванович Мельников — журналист, служивший в органах контрразведки истребительной дивизии 1-го Дальневосточного фронта, — воевал до победы над японцами. После войны вернулся в редакцию «Правды Южного Казахстана», был ответственным секретарем газеты. И работал вплоть до ухода на пенсию.

А вот биография Петра Николаевича Старых после японской войны сложилась иначе. Он — военный летчик — был начальником воздушно-стрелковой службы 76-го штурмового авиационного полка, на Дальнем Востоке воевал с японцами, награжден многими боевыми орденами и медалями, но после ухода на пенсию его уговорили поработать в редакции завхозом, с чем он успешно справлялся, был уважаем в коллективе.

Журналист Зельман Абрамович Вихман, военный корреспондент, работал в газете «За Родину» военно-воздушных сил Тихоокеанского флота, потом — в штабе ВВС, участвовал в знаменитой десантной операции в Порт-Артуре. Значимость освобождения Порт-Артура сравнивали с захватом Берлина.

К сожалению, на просьбы написать что-нибудь о войне, например, как участвовал в десантной операции в Порт-Артуре, Вихман говорил, отмахиваясь: «О войне уж давно отписался». Но он успешно заведовал отделами редакции, где писать надо было о житейских, мирных делах. И выполнял свою работу блестяще!

Вот такие были у нас боевые ветераны, которыми мы гордимся! И напоминаем молодым накануне 100-летнего юбилея нашей газеты, кто ее делал в послевоенные годы.

В особом строю у нас находится Кирилл Лукич Механошин — один из ярких представителей внештатных рабочих корреспондентов газеты. Он еще и участник боев с японцами.

«Для меня война началась в октябре 1943 года на Украине, — рассказывал ветеран. — Чего только ни случалось за годы войны: наша рота пулеметчиков 45-й механизированной бригады попадала в окружение, выходила из него, браталась с американцами весной сорок пятого, дошла до Чехословакии… И вот наконец-то победа, мы едем домой! Но уже в пути поползли слухи, что везут-то нас на войну с японцами. Мы еще не знали, что наши союзники по антигитлеровской коалиции — американцы — сбросили на мирный город атомную бомбу».

Но разведчик 3-й гвардейской артиллерийской дивизии 3-го Белорусского фронта Феликс Тимофеевич Шахов, награжденный за боевые заслуги орденом Красной Звезды, Отечественной войны второй степени, медалями «За отвагу», «За боевые заслуги», возможно, догадывался о большем, чем пулеметчик Механошин, куда и для чего идет их эшелон… А он тут же пересек государственную границу и пошел по знойной степи Монголии.

Шахов ушел на фронт в 18 лет из совхоза «Чимкуроган» Кзыл-Кумского района, прошел с боями пол-Европы, много чего видел, многое испытал. На Дальнем Востоке воевал в составе Забайкальского фронта. Но без подробностей в учетной карточке коммуниста Ф. Шахова, которая до сих пор хранится в Государственном архиве общественно-политической истории Туркестанской области (бывший партархив), есть еще одна любопытная запись: с сентября 1945-го по сентябрь 1947-го он находился в Корее в Пхеньяне. Служил шофером в 3-й гвардейской артиллерийской дивизии.

Но вернемся к японским событиям.

Вот какой рассказ Феликса Тимофеевича хранится в документах Государственного архива Туркестанской области. Его обязательно надо читать молодым, чтобы осознать, какой трудной была победа над агрессором у наших дедов: «Поздним вечером приходит в батарею командир дивизии Григорий Дьяченко и говорит: «Готовьтесь: ночью погрузка в эшелоны». Едем домой? Нет! Едем сутки, вторые, третьи… Наконец, смекнули, что нам уготована судьба добивать японского милитариста. Ближе к границе командиры уже не скрывали, что будем драться с японцами. Но мы и так поняли, когда пересекли госграницу и эшелон пошел по степной территории Монголии, что для нас еще война не окончена. Выгрузили нас возле какого-то разъезда. Потом пошли пешком по бескрайней и безводной степи. Было очень жарко, хотелось пить. На рассвете увидели вспышки ракеты — пора в бой».

Это было 9 августа 1945 года, через два месяца после капитуляции нацистской Германии, как обещал Сталин, советские войска включились в войну с Японией.

Но союзник СССР по антигитлеровской коалиции — Соединенные Штаты Америки — совершил еще одно преступление: ранним утром 9 августа на город Нагасаки они сбросили атомную бомбу и обрекли на десятилетия японцев, среди которых были дети, женщины, старики, на страдания, вызванные полученной радиацией и лучевой болезнью. И теперь каждый год, когда Япония скорбит о произошедшем 6 и 9 августа 1945 года, американские представители приезжают в Страну восходящего солнца, но не каются и не упоминают, что они принесли эту беду. Как будто к этой трагедии не имеют никакого отношения. О них можно сказать так: у американцев нет лица… Зачем надо было сбрасывать атомные бомбы на мирные города, хотя исход войны был предрешен?

Чтобы показать, какие они сильные?!

Но о том, что произошло 9 августа, еще не знали ни Ф. Шахов, ни его боевые товарищи. Они шли по степи, знали, что за перевалом был японец, но до него надо было еще дойти.

«Дошли до западного склона Большого Хингана. Подъем был тяжелым, — вспоминал Феликс Тимофеевич спустя годы, — на нем было много бетонированных укреплений, что усложняло наше передвижение, но мы все поднимались и поднимались, задыхаясь от усталости».

Ныгмет Сатыбалдиев, учитель из Сузакского района, вспоминал другой эпизод: надо было перебраться на противоположный берег реки, чтобы дойти до японцев.

«Плавать я не умел, река была шириной 250-300 метров. Командир полковник Апанасенко сказал, что плыть надо. Он взял меня за руку и протащил по воде при сильном течении. И буквально выбросил меня вместе с волной на противоположный берег. Наш командир был Героем Советского Союза».

Н. Сатыбалдиев успешно воевал, был на Параде Победы над японскими милитаристами в Порт-Артуре, в котором участвовал маршал Василевский, главнокомандующий советскими войсками на Дальнем Востоке. Н. Сатыбалдиев награжден двумя орденами Отечественной войны.

О том, что японцы готовились к войне основательно, говорили многочисленные бетонные укрепления, которые оказались под силу нашей армии.

Из воспоминаний наших земляков: «Взлетно-посадочные полосы на аэродроме г. Футдин (г. Футзинь) были идеальные — зацементированные, загидронированные. На аэродроме находились 32 железобетонных дота, связанных между собой сообщениями. По всей линии границы были мощные укрепления, но мы их брали: где с ходу, а где поднатужившись как следует».

Феликс Тимофеевич Шахов вспомнил имя сослуживца, с которым воевал против японцев, лез с ним, изнывая от жары и усталости, на тот самый западный склон Большого Хингана. И чувствовал крепкие, надежные руки боевого друга. С помощью Е. Тимофеевой, сотрудницы Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области, удалось частично проследить послевоенную судьбу Мадали Мухитдинова, председателя колхоза им. Кирова Сайрамского района, о котором вспоминает Шахов.

Служил Мадали в Красной Армии до 1950 года. Будучи учителем, М. Мухитдинов блестяще проявил себя в качестве председателя правления колхоза и на партийной работе.

Продолжая свой рассказ о Большом Хингане, Феликс Тимофеевич отмечает, что удалось все-таки перевалить через него, длина которого была 1 200 км, а ширина — 400. Абсолютная высота — 2 034 метра. И на эту вершину надо было тянуть технику, лошадей…

Западный склон, о котором упоминает Шахов, надо заглянуть в энциклопедию, был крутым, лесистым. Документальные фильмы ярко воспроизводят то мужество и упорство, с которыми советские войска поднимались в гору.

К. Механошин почти дословно воспроизводит рассказ Шахова, как брали Большой Хинган: «Как преодолевали его, не передать. Вместе с танками ползли вверх и люди, подталкивая технику, за которую браться было, казалось, невозможно. Она раскалилась на солнце. Но мы уперлись. И поднимались все выше и выше. После этого, увидев японцев, сразу вступали в бой».

Японцы, признавались участники событий августа 1945 года на Дальнем Востоке, сражались отчаянно. Это был сильный враг. Но противоборствующая им сторона оказалась сильнее.

Дивизия Шахова, перевалив через хребет Хингана, вышла к городу Чаньчунь, где находился японский штаб: «В этом городе по требованию советского командования командующий Квантунской армией генерал Ямадо подписал акт о капитуляции. В это время на аэродроме города находились 500 наших десантников. Деваться японцам было некуда».

Однако подпись японского генерала вовсе не означала конца войны. Не все военные согласились с капитуляцией, военные действия продолжались.

Тем не менее 2 сентября 1945 года на борту американского линкора «Миссури» от имени императора и правительства Японии министр иностранных дел М. Сигемицу и генерал Й. Умэдзу (от имени генштаба) от всех союзных наций, находящихся в состоянии войны с Японией, Верховный главнокомандующий союзными войсками генерал Д. Макартур (США), от СССР генерал-лейтенант К. Деревянко подписали акт, означающий победу антигитлеровской коалиции и окончание Второй мировой войны.

3 сентября 1945 года маршал А. Василевский доложил Сталину о завершении кампании за 23 боевых дня. Победа над Японией вернула в состав СССР территории, аннексированные в результате Русско-японской войны 1904-1905 годов.

19 октября 1956 года в Москве председателем Совета министров СССР Н. Булганиным и премьер-министром Японии И. Хатоямой была подписана Совместная декларация СССР и Японии о прекращении состояния войны.

Однако советско-японский мирный договор так и не был подписан.

…В СССР эшелоны везли японских военнопленных. Немало их оказалось в Южном Казахстане. Японцы работали в сельском хозяйстве, промышленности и строительстве.

Автор благодарит за помощь в подготовке этой публикации Х. Кичкембаеву, сотрудницу Государственного архива Туркестанской области, и Е. Тимофееву, сотрудницу Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области.

Людмила Ковалева