ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Дорога из Шымкента в Туркестан может показаться скучной и унылой лишь на первый взгляд. Внимательный путешественник всегда найдет что-то интересное. Это и не такая яркая и цветущая, как весной, но не менее привлекательная, наполненная жизнью степь. И самый крупный правый приток Сырдарьи — река Арысь, степенно несущая свои воды из гор в пустыню. Это и красный мост через пока еще полноводную Бугунь, и карагачи-старожилы, растущие вдоль трассы и приветствующие путника. А еще это разбросанные по степи сакские курганы, которые когда-то были караульными точками мира древних кочевников.
Для путешественника, разглядывающего эти близкие и дальние картинки, время (чуть больше полутора часов), проведенное на международной трассе Западная Европа — Западный Китай, пролетает незаметно. Вот микроавтобус въезжает в самый молодой областной центр Казахстана — Туркестан. Его новая жизнь и успехи, чаяния и проблемы — тема отдельного разговора. Сегодня речь о городе, находящемся по соседству. К нему нас отвезет известный в Казахстане и за его пределами ученый-археолог Е. Смагулов.
Наш автомобиль мчится к границе двух областей — Туркестанской и Кызылординской, где на ровном степном плато величественно возвышаются крепостные стены городища Сауран — одного из самых загадочных городов древнего Казахстана.
Как рассказал Ербулат Акежанович, Сауранов три (если считать с поселком Ески Сауран, то четыре). Дело в том, что в те времена население города (и в первую очередь в зависимости от политических причин) довольно часто мигрировало. Поэтому сегодня археологи работают на двух городищах, одно из которых Каратобе (Сауран домонгольского периода). Именно здесь мы делаем первую остановку.
Сведения о наиболее ранних исторических событиях, связанных с городом, отражены в «Насабнаме» южноказахстанских ходжей — устных преданиях, записанных примерно в XI-XII вв. Читатель может усомниться в правдивости источника, обратив внимание на время его написания. Однако, как пишет В. Бартольд в книге «К истории арабских завоеваний в Средней Азии», последнее обстоятельство ни в коем случае не умаляет значения и не позволяет усомниться в достоверности данного письменного источника, требующего, конечно, критического к себе отношения. В этом сравнительно недавно опубликованном труде приведены данные, которые позволяют оценить роль города Саурана в эпоху исламского завоевания края — в первой половине VIII в. О Сауране говорится, что прежде он был известен под названием Сулхан и что именно в этом месте шли ожесточенные бои мусульман с неверными, после чего здесь был отстроен новый город (вероятно, реконструирован прежний). В «Насабнаме» также сообщается, что Туббат-дар (скорее всего, местный правитель-язычник), чьи войска сражались с мусульманами в районе Сайрама, но потерпели поражение, бежал в район Саурана.
Захватив Сузак на северных склонах Каратау, мусульмане подступили к Саурану: «После этого Исхак-баб, осадив город Сулхан и несколько суток провоевав, сорок тысяч неверных христиан убил. Семь тысяч мусульман стали мучениками. Туббат-дар падишаха с двумя другими падишахами из народа христиан убил. После этого хадрат Исхак-баб земли Туркистана, [как то] Йаси, и Суйри, и Карнак, Икан и Темир-Куфкан, и Багистан, и Йетти-канд, и Алтмыш, и Отрар, и Сыгнак, и другие из областей и селений, и всех людей, расселившихся от моря до [другого] моря, которое тюркские племена называют Тенгиз, — всё и вся обратил в ислам».
Похоже, завоевание Саурана ознаменовало подчинение южноказахстанского региона, в том числе Туркестана, арабо-мусульманским войскам и начало обращения основной массы местных городских жителей в ислам. Отсюда становятся понятными истоки южноказахстанских фольклорных преданий о множестве «святых-мучениках», связанных с такими древними городами, как Сайрам, Отрар, Сауран, ставшими в VIII в. оплотом борьбы с мусульманской экспансией, а после завоевания — форпостами распространения новой веры и культуры. Очевидно, что значительная и особая роль, которую сыграл Сауран в VIII в. в распространении ислама, предопределила его особое положение в регионе. Географ Якут в своем сочинении «Словарь стран», составленном в начале XIII в., пишет, что «Сауран является одним из пограничных городов, не платящих хараджа наравне с Испиджабом». Географ Макдиси сообщал, что «Сауран большой (город), окруженный семью стенами, одна за другой, а в нем есть рабад, соборная мечеть (находится) во внутреннем городе. Он – пограничная крепость против гузов и кимаков…» Он же писал, что «Сауран входит в число городов Испиджаба».
В первой половине X в. в сочинении Истахри, переработанном в 976 году арабским географом ибн Хаукалем, который в «Книге путей и стран» писал: «…а этот Собран город, в котором собираются гузы для (заключения) мира и перемирия и для торговли, когда они в мире; это укрепленный город». Некоторые исследователи на основании этого сообщения склонны считать, что не только город Сауран, но и вся территория правобережья среднего течения Сырдарьи и бассейна Арыси, вплоть до Тараза, в это время входила в состав государства огузских Ябгу. В городе Фарабе (Отырар), расположенном неподалеку от Саурана, по сообщению ибн Хордадбеха (середина IX в.), одновременно с мусульманами (арабами) находились отряды тюрок-карлуков, но не гузов. Из цитированных выше источников можно заключить, что в IX–X вв. город Сауран не входил в состав государства огузов, а, наоборот, как говорил Макдиси, был «пограничной крепостью против гузов». Этому не противоречит и сообщение Истахри, что гузы собирались сюда «для (заключения) мира и перемирия», а также и замечание Худуд ал-Алема, что «Собран — город очень богатый — место гузских «купцов».
По мнению Е. Смагулова, в Х в. Сауран был на средней Сырдарье пограничным укреплением саманидского Мавераннахра. В начале XI в. город и его округ, как, по-видимому, Фараб, Испиджаб и другие города и округа юга Казахстана, вошли в состав государства Караханидов, подчинивших себе в это время большую часть территории Средней Азии. Во время борьбы сельджукидов с караханидами сельджукид Алп-Арслан, по сообщению ибн ал-Асира, в 1065 г. совершил поход на Дженд и Сабран, причем для этого он «…переправился через Джейхун (Сыр-Дарью) и направился в Дженд и Собран, а они около Бухары… когда он переправился через реку, его встретил мелик Дженда, выразил ему покорность и преподнес ему крупные подарки». Из этого сообщения следует, что Сырдарья в то время шла по старому руслу, известному сейчас под наименованием Жанадарья, на правом берегу которой расположены развалины Дженда. В противном случае Алп-Арслану не пришлось бы переправляться через Сыр-Дарью.
Был ли при этом Сауран занят Алп-Арсланом, из сообщения ибн ал-Асира неясно. Хотя прямых указаний о том, кому принадлежал в это время Сауран, в восточных источниках не имеется, но нужно думать, что районом средней Сыр-Дарьи, с Саураном и Джендом, в это время владели караханиды Мавераннахра. Основная масса огузов к этому времени вообще оставила присырдарьинские земли, поэтому и владеть Саураном в это время они не могла. После завоевания каракитаями (1141 г.) северо-восточной части государства Караханидов город Сауран вошел, очевидно, в состав их государства. В числе городов, захваченных в 1207-08 гг. хорезмшахом Мухаммедом и в 1219-20 гг. Чингизханом, город Сауран не упоминается. Из этого можно заключить, что и хорезмшаху и монголам город сдавался без боя, поэтому, по-видимому, и не подвергался разрушению, так как иначе он едва ли смог быстро оправиться, чтобы уже в 1254 г. быть «весьма велик», как отметил историк, описывающий путешествие армянского царя Гайтона (Гетума).
Под именем Савран город назван в маршрутнике Гетума в одном ряду с Сыгнаком (Сгнахом), Харчуком (Карачуком) и Асоном (Ясы). Можно предположить, что это упоминание относится к городу, еще стоявшему на месте Каратобе.
В отличие от Саурана, который более известен нашим и зарубежным туристам, Каратобе только начинает изучаться и хранит в себе еще много тайн, которые предстоит открыть туркестанской археологической экспедиции под руководством Е. Смагулова.
Владимир Привалов
(Продолжение следует).