Коренизация

Расширение национального представительства в органах власти всех уровней с параллельным решением вопроса грамотности казахского населения в 20-30-ые годы прошлого столетия, получившее название коренизации, оказалось отнюдь не таким простым делом, как думалось в Москве, о чем свидетельствуют многочисленные документы в областном государственном архиве.

— По приглашению руководства областного государственного архива я занимался переводом документов с арабского языка на казахский. Сотрудники архива готовили издание двухтомника о конфискации байского имущества в 20-30 годы прошлого столетия в Сыр-Дарьинском округе. Всего перевел 70 документов, — рассказал Галым Касымхан, старший преподаватель центра довузовской подготовки ЮКУ имени М. Ауезова, член общественного объединения писателей и поэтов «Каламгер» в Шымкенте. — Документы были рукописные, в большинстве своем хорошо сохранившиеся. Это протоколы собраний, акты о конфискации, названия байских хозяйств, подлежащих конфискации. Откуда мне знаком арабский алфавит?

Я вырос в Китае в городе Кульджа, учился в школе на арабском языке. На историческую родину предков переехал в начале нулевых годов. Мое знание арабского языка оказалось востребованным. Несколько лет работал в музее жертв политических репрессий. В областном госархиве осталось еще немало документов, которые нужно перевести на казахский язык, но они уже другой тематики, чем те документы, которыми я занимался. Переводить их надо, чтобы знание истории Казахстана было более полным.

Идеологической основой для проведения коренизации стала Декларация прав народов России, провозглашенная 15 ноября 1917 года. Однако анализ историками ситуации в решении этих прав говорит о факте довольно невысокого вовлечения казахов в органы власти в первые годы советской власти. И на это были свои причины и обстоятельства.

В 1933 году в рамках всесоюзной коренизации Казахстанский крайком ВКП (б) принял постановление, которое предусматривало перевод на казахский язык делопроизводства в КазЦИКе, Наркомате просвещения и в аппарате Совета Народных Комиссаров (СНК) республики. Все остальные наркоматы были обязаны вести делопроизводство, используя казахский и русский языки.

На заявления, полученные на казахском зыке, необходимо было отвечать заявителю на том же языке. Кроме того, постановление предусматривало перевод на казахский язык обучения в учебных заведениях.

Но уже в первые дни после появления постановления секретарь Казкрайкома ВКП (б) Левон Мирзоян увидел сложности, связанные с обучением местного населения грамотности. В 1929 году на территории нынешнего Казахстана перевели письмо с арабского языка на латиницу. И если заглянуть в январь 1940 года, то обнаружится, что на долю тех, кто решил овладеть грамотой, выпало еще одно неожиданное испытание — переход в это время с латиницы на кириллицу, что создавало сложности с просвещением коренного населения.

В 1931 году «взбунтовались» переводу с арабского шрифта на латиницу южные районы нашей области. До сих пор в областном государственном архиве находится немало документов на арабском языке, и они из-за отсутствия достаточно квалифицированных переводчиков в большинстве своем так и лежат в архивах недоступными большинству исследователей истории Казахстана прошлых лет.

…Оставить без внимания «бунт» южан краевой комитет контроля и Наркомата РКИ (рабоче-крестьянской инспекции) о переводе на латиницу с арабского языка не счел нужным. В сентябре этого же года было принято совместное постановление, которое осуждало «практику игнорирования райкомами и райисполкомами нового латинизированного алфавита казахского языка». Тем не менее на курсах параллельно с обучением «европейскому» казахскому языку изучали и латинский. К тем, кто не посещал организованные курсы, применялись различные меры воздействия.

В областном государственном архиве хранится документ под названием «О состоянии коренизации аппаратов и производств по Южно-Казахстанской области (тезисы доклада на краевом комитете коренизации при КазЦИК)». Документ датирован 1933 годом. Он любопытен тем, что дает анализ ситуации того, как выполняется постановление Казкрайкома о коренизации.

Автор доклада, чья фамилия, к сожалению, не читается, но должность понятна из текста — руководитель областного комитета коренизации, обещал «большевистский анализ, насколько мы боеспособно проводим один из основных вопросов ленинской национальной политики партии, который имеет актуальное значение в данном периоде в Казахстане в целом и на юге в особенности». И он это сделал.

Были обследованы 42 областных учреждения, 35 областных и районных организаций. И какой же результат был получен? Кроме того, что «до широких масс была доведена сущность коренизации и мобилизовано внимание общественности вокруг этого вопроса», выяснилось, что не все идет гладко по вовлечению коренного населения во власть.

В 42 организациях по штату числилось 1950,5 места, а заняли вакансии 1199 человек, из них казахов 443 и 314 представителей «восточных нацменов», к которым относили узбеков, татар, из них знают казахский язык 214. Таким образом, делает вывод докладчик, коренизации подлежат 560 человек. Ожидается подготовка 30 выдвиженцев». Но для этого нужно еще пригласить в штаты 97 человек. Но откуда взять тех, кто отвечал бы требованиям для работы в аппаратах власти?

Какие недочеты мешают решить в комплексе все вопросы? «Неплановость работы большинства учреждений». А вот о какой плановости идет речь, непонятно. Перечень должностей у большинства учреждений отсутствует. Кого коренизировать? Например, «Облсено» хотело коренизировать конюха и уборщицу. А с делопроизводством вообще дела обстоят «кошмарно».

Кроме облисполкома, облсуда и облпрокуратуры, оно ведется исключительно на русском языке.

Спасать ситуацию прежде всего должны были курсы овладения грамотой. Но народ не очень тянулся к ней. Вот какие цифры приводятся в докладе. В области открыто 20 курсов по изучению казахского языка с охватом 416 человек, фактически приходят на занятия 20 процентов.

Даже областные учреждения не могут навести в этом вопросе порядок. В облплане числятся по списку 13 человек. А посещают занятия 4. В аппарате облЗУ (областного земельного управления) вообще никто не занимается вопросами грамотности. Да и преподавателей для всех курсов не хватает! Для тех, кто овладел грамотой и может вести делопроизводство на казахском языке, есть надбавки к зарплате от 10 до 15% в зависимости от степени подготовленности. Но и здесь в виде поощрения надбавки не всегда выплачиваются.

Приходится докладчику с грустью констатировать, что областной аппарат коренизирован на 38 процентов. Между тем еще на II сессии ЦИК республики было выдвинуто требование о 100% коренизации штатов в районах проживания казахского населения и 50% — в районах со смешанным по этническому составу населением.

Другой важный вопрос — нехватка специалистов среднего звена. Их распределяют через биржу. Но это десятки, а потребность в них — сотни.

Годами раньше, в январе 1927 года, СНК республики принял постановление «О курсах обучения европейских работников казахскому языку», чтобы ликвидировать «прорехи» в кадрах. На двухмесячных курсах обучение прошли около полутора тысяч человек, которые так же занимали места во властных структурах.

Однако Л. Мирзояну пришлось пресечь попытки некоторых товарищей, препятствующих коренизации в республике. В 1933 году «за шовинистское отношение к казахскому народу» он снял с должности и привлек к административной ответственности директора Казводуправления Свистунова, а также члена коллегии Наркомсено Шакурина.

Но фактов «шовинистского отношения» было немало, отметил докладчик. Не была принята на работу казашка, потому что не знала русского языка. Председатель Джувалинского РИКа Тасбулатов запретил делать доклад на заседании президиума на казахском языке управляющему конторой «Заготскот» Мамырову, не знающему русского, поручив это сделать его заместителю Качко.

Кампания, в которой раздавались обвинения в «шовинизме», «национализме» в 30-ые годы, набирала оборот, без перегибов не обходилось. В целях выполнения плана коренизации отодвигали в сторону тех, кто не знал казахского языка. В нее попадали как русские, так и казахи. Докладчик огорчен: «Материалы на тех, кто сопротивляется коренизации, переданы в судебно-следственные органы, но они бездействуют. Газеты так же слабо выявляют сопротивление отдельных элементов и плохо борются за претворение в жизнь решений партии и правительства по этому вопросу».

В Южно-Казахстанской области сосредоточены крупные промышленные предприятия, что требовало создания специальных курсов не только для обучения грамоте, но и для преподавания теоретических знаний по специальности. Казахов в составе рабочих на промышленных предприятиях и транспорте было недостаточно. Исключение составлял «Свинецстрой» — 32,4 процента, из них «востнацменов — 5,6, и европейских рабочих, знающих казахский язык, — 8,2 процента».

В 1933 году в рамках всесоюзной коренизации Казахстанский крайком ВКП (б) принял постановление, которое предусматривало перевод на казахский язык делопроизводства в КазЦИКе, Наркомате просвещения и в аппарате Совета Народных Комиссаров (СНК) республики.

В одном из документов облархива сообщается, что на «Химфармзаводе» коренизации подлежали 16 «должностей путем изучения казахского языка», в том числе директор, замы и заведующие цехами. С этой целью открываются курсы для должностных лиц, намеченных к выдвижению, а также «для слесарей с объяснением на коренном языке».

В истории «Химфарма» немало тех, кто пришел на завод неграмотным, выучился на курсах, а потом оставил свой след как рационализатор, стахановец. Одно из многих имен — А. Турсунов. Он пришел на завод учеником, но был усерден в учебе и работе. Внес в БРИЗ (бюро рационализаторов и изобретателей) несколько рациональных технических предложений. Одно из них по установлению ловушек под вакуум-аппаратом, что дало заводу экономию в 945 рублей.

Вопрос коренизации, где грамотность была обязательной, сделал вчерашних батраков людьми государственными. Если опять вернуться к истории «Химфарма», то надо назвать имена Ш. Аучиева, который избирался членом КазЦИКа, Б. Уразалиева — депутатом Верховного Совета Казахской ССР первого созыва, Т. Атаджанова — делегатом XVIII съезда КПСС.

Чтобы воспитать свои кадры, требовалось время. Решено было частично восполнить пробел за счет, как считалось, «готовых к коренизации людей». Но и тут успехов не было, причины понять невозможно.

Каждый квартал учреждения и организации отчитывались, как идет коренизация и что ей мешает в некоторых моментах. В объяснительной записке «Химфарма» сообщается, что на должность заведующего общим отделом были приглашены три человека. Но, проработав три месяца, все отказались быть выдвиженцами и ушли по собственному желанию. План не был выполнен и по поводу писчей машинки. Во-первых, она не была отремонтирована и переведена на казахский шрифт. Во-вторых, «машинистки в наличии не имеется». На должность старшего рабочего по расфасовке была приглашена член ВКП (б), но по неизвестным причинам она на работу не явилась. Таким образом, выполнение данного вида коренизации равно 0%. Должность заведующего цехом дарминного масла не коренизирована ввиду отъезда выдвиженца на учебу. По возвращении последнего с учебы должность будет им замещена. А вот должность помощников слесарей коренизирована за счет рабочих и трех учеников ФЗУ (школа фабрично-заводского ученичества).

Столкнулись с такими сложностями, как изучение технологии производств: «Процесс опийных алкалоидов на казахском языке не описан. Сейчас работают над переводом».

С 1934 года на «Химфарме» вводится должность переводчика.

Повезло свинцовому заводу — всесоюзной стройке. Ленинградский совнархоз взял обязательство «содействовать ежегодному приему не менее 100 казахов в школы ФЗУ для обучения, а также для направления казахских рабочих для повышения квалификации и освоения техники на отдельных предприятиях».

Обращаюсь к выводам в докладе «О состоянии коренизации аппаратов и производств в Южно-Казахстанской области». Они состоят из десяти пунктов, но вывод ожидаем: надо готовить грамотные кадры из местного населения, для чего открывать курсы. Особая ответственность в этом вопросе ложится на ОблОНО: «Немедленно приступить к подготовке специалистов делопроизводства на казахском языке: счетоводов, секретарей, статистиков и машинисток».

Но местные, уже подготовленные кадры, «сгорали» в огне сталинских репрессий. Приведу один пример. 21 сентября 1937 года в газете «Правда» была опубликована статья под названием «На поводу у буржуазных националистов». Автор обвинил Л. Мирзояна в нежелании «разоблачать буржуазных националистов». 19 октября этого же года в «Казахстанской правде» опубликована еще одна статья на ту же тему — «Еще раз о гнилой позиции Южно-Казахстанского обкома КП (б) Казахстана». И хотя бюро ЦК КП (б) К не поддержало предложение редакции об освобождении А. Досова от обязанности секретаря Чимкентского горкома КП (б), тем не менее через месяц после заседания ЦК Досов был арестован, а потом и расстрелян.

Страна невольно отходила от решения вопроса коренизации местного населения к поиску «врагов народа».

А потом началась Великая Отечественная война.

Людмила Ковалева

Автор благодарит за помощь в подготовке этой публикации сотрудников областного государственного архива Х. Кичкембаеву и А. Нуржанову.