«Не подлежит оглашению»

Казалось бы, что секретного в этих документах?

Но они долго были под особыми запретами, скрывающими важный пласт истории страны.

«После начала Второй мировой войны, нападения Германии на Польшу, 1 сентября 1939 года, в состав СССР были возвращены Западная Украина и Западная Белоруссия. Принятие их в состав Украинской и Белорусской Советских Социалистических Республик было подтверждено решениями Верховных Советов, — рассказывает Х. Кичкембаева, сотрудница областного государственного архива. — В среднеазиатские республики, в том числе в Казахскую ССР, были массово выселены жители из западной части страны. Как происходило устройство переселенцев, свидетельствуют документы архива, которые несколько десятилетий находились под грифом «Не подлежит оглашению», «Совершенно секретно», «Секретно. Особая папка»… Все эти документы — часть истории Казахстана, включенной в свое время в мировую, знать которую, на мой взгляд, небезынтересно. Они помогают понять, как в разные годы в нашем нынешнем независимом государстве формировалось полиэтническое общество со своей культурой и традициями. Восхищение вызывает организация работы властями Казахстана, прежде всего, имею в виду нашей области, по приему и расселению польских граждан, которых надо было кормить, дать им работу. И это касалось не только бывших граждан запада СССР, но и прифронтовых областей Союза. Не все было безупречно, но упрекнуть власти в бездействии нельзя».

В нынешней публикации расскажем о первых месяцах пребывания в нашей области польского контингента после начала Второй мировой войны.

Переселение «западников», это становится понятным из рассекреченных материалов архива, было неожиданным для местных властей, на которых свалился огромный объем работы по размещению особого контингента.

Вот какое директивное письмо НКВД КазССР было разослано в апреле 1940 года по областям под грифом «Не подлежит оглашению»: «Решением правительства из западных областей Украины и Белоруссии, с территории бывшей Польши в ближайшее время будут изъяты и вселены на территорию Казахстана сроком на десять лет… значительное количество антисоветского элемента, как-то: семей репрессированных и содержащихся в лагерях военнопленных, бывших офицеров польской армии, полицейских, тюремщиков, жандармов, разведчиков, бывших помещиков и фабрикантов, крупных чиновников бывшего польского госаппарата и профессиональных проституток, которые противодействуют проведению мероприятий партии и правительства в городах этих областей».

Все прибывшие на основании приказа НКВД СССР №001223 от 1939 года обязаны были встать на учет. Им должны «выдать паспорта с указанием в графе 10 о том, что паспорт действителен только в пределах района, определенного для проживания вселяемого».

Но началась Великая Отечественная война, потребовавшая у Совета Народных Комиссаров (СНК) СССР и ЦК ВКП(б) иного отношения к переселенцам. По соглашению между советским и польским правительством, которое после сентября 1939 года стало Польским правительством в изгнании (Лондон, Великобритания), подразумевалось создание на территории СССР польских воинских соединений для борьбы с фашистской Германией. В частности, речь шла о формировании польского воинского подразделения под командованием генерала Андерса на территории Южного Казахстана.

С этим был связан Указ Президиума Верховного Совета СССР от 12 августа 1941 года, по которому было амнистировано несколько категорий польских граждан. В список прежде всего попали военнопленные и интернированные военнослужащие бывшей польской армии, из которых предполагалось сформировать польскую армию на территории СССР. В список попала и часть граждан, указанных в директивном письме, но не представляющих интерес как будущий контингент воинских подразделений. Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б), подписанным И. Сталиным, советские и партийные органы (исполкомы и обкомы) обязаны были «содействовать освобожденным, в первую очередь женщинам с детьми, в устройстве на работу и предоставлении жилплощади».

В постановлении бюро Южно-Казахстанского обкома КП(б)К за №64 от 26 ноября 1941 года под грифом «Секретно» говорится о приеме и расселении переселенцев-поляков согласно решению ГКО в количестве 18 000 человек. В Кызыл-Кумский, Сузакский, Чаяновский, Фрунзенский и Каратасский районы направлялись по три тысячи человек, в Шаульдерский – 2 000 человек. Чуть позже число прибывших превысило 25 тысяч.

Как были организованы прием и расселение польских граждан? «Для приема переселенцев на станцию разгрузки к приходу эшелонов выслать представителей предкомиссии, начальника РО НКВД и наряд милиции, которым разгрузку эшелона и отправку со станции организовать не более чем за 24 часа».

Директору Ачисайского комбината тов. Косякову вменялась организация перевозки переселенцев по железной дороге от станции «Туркестан» до станции «Серго»: «За плату поставить все ходовые машины, тракторы с прицепами для перевозки переселенцев от станции «Серго» до райцентра Сузакского района».

Польские граждане, отмечу, объявленные в результате амнистии свободными на территории СССР, тем не менее попадали под надзор органов НКВД: «РО НКВД и РОМ, а также парт-организаций района, которые вместе должны были предпринимать все меры к предотвращению побегов…» Поэтому расселяли поляков не ближе чем 20-30 км от железной дороги.

По разнарядке СНК СССР и ЦК ВКП(б) в ноябре 1941 года Узбекская ССР, уже принявшая немало эвакуированных из приграничных областей Союза, должна была принять еще 100 тысяч, на этот раз польских граждан, но из-за высокой плотности населения эта среднеазиатская республика не могла выполнить решение вышестоящих органов.

Заместитель начальника Туркестано-Сибирской железной дороги Куликов предложил в докладной записке секретарю ЦК КП(б) Казахстана тов. Кадырбекову, чтобы две соседние республики разобрались, куда отправлять людей: «В результате несогласованности двух республик фактически устроены «жилища» на колесах, вызвавшие простои вагонов, необходимых государству в части перевозок». Куликов предложил организовать встречу двух делегаций в Ташкенте и обговорить, как разрешить возникшие трудности. Вопрос был решен таким образом: 100 тысяч распределили по областям Казахстана. Нашей и Джамбульской «разнарядили» 40 тысяч польских граждан.

Привезти и расселить людей – это одно дело. Их надо было накормить, трудоустроить. Однако на деле все было не так просто, несмотря на многочисленные директивные установки.

Из телеграммы уполномоченного КПК по Южно-Казахстанской области тов. Кантарбаева, направленной заместителю КПК при ЦК ВКП(б) по КазССР тов. Даленову «Об устройстве освобожденных польских граждан». Датирована телеграмма 13 сентября 1941 года. Серия I: «…некоторых, без конкретных указаний, облсовет направляет в районы, последние (поляки – авт.) по разным причинам возвращаются обратно, создается недовольство. Облсовет 114 трудоспособных поляков завербовал на работу в Голодную степь, нетрудоспособные, больные старики остаются на произвол судьбы. Такое положение считаю несовместимым с нашей политикой. Прошу ЦК дать указание об устройстве польских граждан».

В телеграфном указании ЦК КПК(б)К и СНК КазССР, подписанном Скворцовым и Ундасыновым, направленном секретарю Южно-Казахстанского обкома партии тов. Нечаеву и председателю облисполкома тов. Сагинтаеву 13 декабря 1941 года, написано (сохранен телеграфный стиль): «Через торгующие организации обеспечьте питание временно неустроенных польских граждан, переселенных в вашу область из Узбекистана, из расчета, не превышая 400 граммов хлеба, и другими необходимыми продуктами и овощами до шести рублей в сутки на одного человека. Оплата за указанные продукты должна производиться органами НКВД. Для этой цели УНКВД переводятся средства… Предупреждаем, что дополнительного отпуска средств для обеспечения бесплатным питанием польских граждан не будет, поэтому примите решительные безоговорочные меры к трудоустройству польских граждан, расселенных как в городской, так и в сельской местности, до 20 декабря. В случае отказа польских граждан от предлагаемой работы в колхозах и учреждениях бесплатные продукты питания последним не выдавать. Работающие польские граждане продуктами питания снабжаются на общих основаниях за наличный расчет».

В телеграфном указании сообщается, что Наркомторг спускает нашей области специальные фонды (в тоннах): муки — 100, мяса — 8, макарон — 8, сахара — 4.

«Полагаю, что разосланное еще в 1940 году директивное указание НКВД СССР, как относиться к полякам-«западникам», в которых видели не совсем наших людей, предопределило отношение к ним на местах, — говорит Е. Тимофеева, сотрудница Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области. — Но надо понимать и власть: область приняла столько эвакуированных и высланных, не только поляков, что в первые месяцы войны было сложно решить обрушившиеся на нее проблемы с питанием и трудоустройством. Как это было на самом деле, ничего не преуменьшая и не сглаживая, рассказывают архивы».

Параллельно с работой среди эвакуированных в Южном Казахстане шло, как отмечено в постановлении СНК КазССР и ЦК КП(б)К, по предложению Южно-Казахстанского обкома партии и облисполкома размещение польского военного соединения на станции «Чокпак» (ныне «Шокпак»). На этой станции было «мобилизовано» 19 объектов, которые могли быть нужными воинскому формированию, начиная со здания школы и заканчивая дощатыми навесами и сараями, недостроенными помещениями на станции «Чокпак»… К подробностям о воинском соединении под командованием генерала Андерса еще вернусь, но в другой публикации. А в этой — чтобы хотя бы приблизительно понять, насколько серьезной оказалась ситуация в Южном Казахстане в первые месяцы войны.

Под грифом «Секретно» был оформлен протокол заседания бюро обкома партии и облисполкома от 18 января 1942 года. Рассматривался вопрос о состоянии трудового устройства польских граждан. Вызвано это было тем, что «со стороны ряда райкомов партии и райисполкомов депутатов трудящихся проявлено нетерпимое отношение к приему и устройству польских граждан и развертыванию в связи с этим соответствующей партийно-политической работы среди коренного населения и самих переселенцев».

В секретном протоколе написано, что «во Фрунзенском районе переселенцы не обеспечены жильем, некоторые помещения не имеют окон, дверей, печей и т.д. Медицинское обслуживание не организовано, переселенцы лишены возможности получить своевременную и квалифицированную медицинскую помощь, среди них имеются больные тифом, корью, что грозит распространением эпидемии среди всего населения».

«…Во многих колхозах вместо того, чтобы польских граждан привлечь к работе, установить им твердое задание и производить оплату согласно установленным нормам, встали на путь по существу полного содержания польских граждан за счет колхозов, отмечается в постановлении. В колхозах Фрунзенского и Шаульдерского районов имеют место такие факты, когда польские граждане в течение полутора месяцев на человека выработали от 1,5 до 2 трудодней, а получили от колхозов по 30-40 кг хлеба. Такая «собесовская» практика нарушает устав колхозной жизни, подрывает хозяйственную мощь колхозов и создает почву для нездоровых настроений среди колхозников».

Несмотря на указанные факты невовлечения польских граждан в производственный процесс, на заседании членов бюро обком партии и облисполком поручили облпрокурору тов. Кушнереву в пятидневный срок расследовать появившиеся факты проявления антисемитизма со стороны советских граждан по отношению к польским гражданам и привлечь виновных к ответу. Так пресекалось «нездоровое отношение».

Секретарь обкома партии тов. Нечаев и председатель облсовета депутатов трудящихся тов. Сагинтаев вынуждены были констатировать бедственное положение польских переселенцев, в связи с чем было решено «поставить вопрос перед ЦК КПК(б)К и Совнаркомом КССР о крайне тяжелом продовольственном положении переселенцев и необходимости в связи с этим оказать им государственную помощь».

Но проблема заключалась не только в дефиците продовольствия, которое область отправляла на фронт эшелонами. людям, сорванным с насиженных мест войной, не во что было одеться и обуться. Постановлением Совнаркома КССР было поручено «Казпотребсоюзу» в трехдневный срок отгрузить в Джамбульскую и Южно-Казахстанскую области 2,5 тонны хозяйственного мыла для польских граждан. Мыло в основном было нужно как дезинфицирующее средство. Председатель Туркестанской районной чрезвычайной противоэпидемической комиссии тов. Калдыбаев докладывал тов. Сагинтаеву, что «заболевание №2 имеется в самом городе Туркестане и поселке Борисовка среди польских граждан. Общее количество больных в первой декаде — 115 человек. В том числе польских граждан 77. Снято с поезда шесть с 1 по 15 апреля 1942 года».

Наркомторгу КССР и «Казпотребсоюзу» в декадный срок отгрузить из резерва Наркомторга мануфактуры в Джамбульскую область на 40 тысяч рублей, в Южно-Казахстанскую — на 60 тысяч.

Управляющему республиканской конторой «Текстильсбыт» тов. Авдееву приказано в первую очередь «отоварить эти фонды». А исполкомам указанных областей поручено организовать из отпускаемой мануфактуры пошив и продажу польским гражданам верхнего платья и белья.

Под «польскую тему» можно «подвести» многие архивные документы: они связаны и с созданием польских детдомов, воинского формирования, его эвакуации в Иран, возвращением в Польшу после окончания войны бывших ее граждан – тут тоже были свои сложности…

Некоторые потомки тех, кто оказался во время войны в нашей области, до сих пор живут здесь.

У исследователей есть широкое поле для изучения в архивах связей народов, судеб давно живущих людей в одной стране.

Людмила Ковалева