С начала 2017-го бензин вырос в цене на 19,1 %. Последний раз темпы были выше в 2011 году, когда рост составил 24 %.
До этого в 2006-ом годовой рост составил 21,5 %. Дизельное топливо дорожает еще быстрее — на 31,1 % за 11 месяцев.
Это меньше темпов 2016 года (+ 39 %), но намного выше показателей за последние годы.
Без преувеличения эпохальное для страны событие прошло как-то буднично. Без воздушных шариков, концертов и торжественных речей. На радостях мы сразу бросились снабжать автомобильным топливом соседей. Пока южных.
«Мы будем отправлять бензин в Кыргызстан по рыночной цене партиями примерно по 10 тысяч тонн», — заявил недавно министр энергетики РК К. Бозумбаев. Глава ведомства подсчитал, что после модернизации НПЗ казахстанским ГСМ не только обеспечены потребности внутреннего рынка, но и превышены. Насколько — пока не уточняется. Действительно, за год литр 95-го бензина подешевел на десять тенге. То есть цены вернулись на уровень января 2018 года. Но до него был год 2017-ый…
Бензиновые реки
Рост цен на ГСМ в прошлом году, как и во все предыдущие, обеспечил уверенную поступь инфляции и вызвал подорожание всех товаров и услуг в стране: говядина подорожала на 14,2 %, тогда как в 2012-2016 годах рост цен в среднем составлял 3,5 %. Баранина — на 13,5 % против средних 3 % в предыдущие пять лет. Фрукты в ноябре 2017-го подорожали на 2,1 %, овощи – на 2,7 %. Темпы увеличения цен на лук достигли максимума за последние четыре года, картофеля, моркови и свеклы – за шесть лет.
Реакции рынка товаров и услуг на бензиновое изобилие этого года пока незаметно.
Хорошо информированный оптимист
«Для умеренного оптимизма есть некоторые основания, — говорит председатель ОЮЛ «Ассоциация «Жанар-Жагармай» по Туркестанской области К. Камбаров. — Модернизация трех отечественных НПЗ действительно позволила нам обеспечить внутренние потребности и впервые даже задуматься об экспорте горючего в соседний Кыргызстан, который ни своей нефти, ни нефтепереработки не имеет, хотя, на мой взгляд, торопиться вывозить бензин за рубеж не стоит. Пока мы получили только краткосрочный результат. Недавно розничные цены на бензин в Казахстане немного снизились. Но давайте без детских восторгов вспомним, сколько лет они неумолимо ползли вверх и с какой отметки произошло это снижение. К тому же при действующей у нас модели рынка ГСМ, которую иначе как дикой назвать нельзя, это снижение вряд ли надолго. Чтобы падение цен стало тенденцией, необходимы, как мы уже неоднократно говорили и писали в правительство, изменения в законодательстве и создание механизмов действенного урегулирования со стороны государства. Надеяться на то, что рынок сам все урегулирует, могут только очень наивные, далекие от этой сферы люди либо, наоборот, особо приближенные: те, кто в существующих условиях находится у распределения бензиновых потоков, получает от этого сверхприбыли и менять ничего не желает.
Если оставить все как есть, то ждать очередного повышения цен на ГСМ долго не придется. Мы живем в едином торговом пространстве ЕАЭС. Сегодня разница в цене на ГСМ в России и у нас достигает 60-80 тенге в пользу соседей. Догадайтесь с трех раз, куда наши оптовики направят потоки горючего — на внутренний рынок или туда, где можно продать дороже? Никаких административных механизмов, заставляющих крупных игроков быть патриотами, нет. Значит, радость от того, что мы достигли наконец реальной бензиновой независимости, будет недолгой. Поставки на отечественные АЗС, распределение горючего между регионами фактически зависят от доброй воли тех же крупных компаний, которым выгодно делать это через сеть аффилированных посредников. Недавняя попытка правительства упорядочить распределение ГСМ по регионам и сократить пищевую цепочку, кормящуюся продажей накладных, была предсказуемо свернута. Число компаний-посредников сократилось было с 600-800 до 80, но вскоре все вернулось к первоначальному состоянию. Кто же захочет терять деньги, поступающие буквально из воздуха? Поэтому наша ассоциация продолжает настаивать на своих предложениях, внесенных в правительство еще несколько лет назад, неоднократно повторенных и остающихся до сих пор без конструктивного ответа: стране необходим законодательно оформленный и реально работающий механизм регулирования рынка ГСМ».
Четвертый лишний?
На фоне такого прекрасного сегодня как-то затихли разговоры о туманном завтра. А ведь совсем недавно тот же министр энергетики К. Бозумбаев уверял, что предварительное технико-экономическое обоснование четвертого нефтеперерабатывающего завода будет разработано во втором полугодии 2018 года. Полугодие, по календарю, на исходе. Строительство нового нефтеперерабатывающего завода, напомним, было поручением Главы государства. Сейчас в Казахстане работают три НПЗ возрастом от второй мировой до конца прошлого века: в Атырау, Шымкенте и Павлодаре. Поручение Президента о строительстве четвертого НПЗ обсуждается уже несколько лет.
«С учетом прогнозируемого роста потребления, — говорил тогда господин министр, — образуется дефицит бензина между 2021-2023 годами, дизельного топлива — к 2023 году, авиакеросина — после 2026 года. Предварительное ТЭО нового НПЗ будет разработано компанией «КазМунайГаз» во втором полугодии 2018 году под моим личным руководством. Именно во втором полугодии будут приняты решения о возможном строительстве, месте дислокации и мощностях НПЗ».
Многолетний опыт убедительно доказывает, что цены на бензин растут у нас не только, когда нефть дорожает, но и когда она дешевеет. То есть всегда. А если в стране нет дефицита ГСМ, то создать его искусственно — раз плюнуть. Что мы с незавидным постоянством и наблюдаем из года в год.
Причины представители ассоциации «Жанар-Жагармай» озвучивали не раз и на самом высоком уровне. Да и не только они. Достаточно загуглить: «Казахстан, ГСМ, цены», как получите сотни публикаций по этой вечно зеленой теме. Это — отсутствие реальной конкуренции на оптовом рынке ГСМ и последовательная монополизация рынка розничного с выдавливанием с него малых и средних компаний. Конкуренция между многочисленными и разноформатными сетями АЗС, когда они, чтобы выжить, вынуждены бороться друг с другом за потребителя, улучшать сервис и снижать цены – не наш метод.
«Пока рынок поделен между несколькими крупными игроками, — поясняет К. Камбаров, — они всегда смогут договориться между собой по ценам и распределению горючего между розничными операторами. Государственные контролирующие органы зачастую этому, в лучшем случае, не препятствуют, самоустранившись от регулирования рынка стратегического товара, цена на который влияет на все остальные, в худшем — делают все, чтобы реальная конкуренция на этом рынке у нас не появилась как можно дольше».
«Смысл существования Министерства энергетики все больше сводится к тому, что его основная функция — регулярно объяснять повышение цен на ГСМ объективными причинами», — верно подметил еще в 2015 году казахстанский политолог Д. Ашимбаев.
Даже беглый просмотр официальных сообщений и записей выступлений наших главных нефтянников за последние годы убеждает в том, что понимание ими функций ведомства не изменилось. Случившееся вдруг бензиновое чудо без изменения структуры отношений игроков рынка нефтепродуктов вряд ли будет долгим.
Игорь Лунин