Первой пятилетке — 95 лет!

В эти дни исполняется 95 лет принятию плана первой пятилетки развития народного хозяйства в СССР

Движение сначала к «военному коммунизму», потом — к социализму, а к 1980 году — к «настоящему» коммунизму в СССР, когда уже будет существовать общественная собственность на средства производства и мы будем жить по главному коммунистическому принципу: «Каждый — по способности (работать — авт.), каждому — по потребности», — открывало путь к коммунизму. До него мы не дожили, но путь начинался с первой пятилетки развития народного хозяйства СССР, вступившей в действие 1 октября 1928 года, одобренной в мае 1929 года на V Всесоюзном съезде Советов. Этим объясняется принятая необычная дата первой пятилетки: 1928/1929-1932/1933 годы.

Выполнение первой пятилетки являлось законом для граждан СССР.

Первоначально план, над которым работала группа видных советских ученых, состоял из двух вариантов. По первому упор делался на развитие сельскохозяйственной отрасли, по второму — тяжелой промышленности, где придавалось особое значение цветной металлургии. ЦК ВКП(б) утвердил второй вариант. Но, как показала жизнь, первое без второго существовать никак не могло. Так и соединилась коллективизация с индустриализацией. Началось «перетекание» трудовых ресурсов из сельской местности на городские стройки пятилетки, где какие-никакие, но платили деньги, позволяющие не шиковать, а выживать.

Обедневшее село должно было кормить индустриальные города. На первом месте стояло производство хлебных культур — пшеницы, ржи, ячменя. В плане первой пятилетки ЦК ВКП(б) Казахстана поставил задачу «выполнить на сто процентов план хлебозаготовок в Алма-Атинском и Сыр-Дарьинском округах к 1 декабря 1929 года, во всех остальных округах Казахстана —
к 1 января 1930 года». Было такое требование: совхозы и колхозы должны «немедленно и полностью сдать все свои хлебные излишки, а также досрочно сельхозналог основной массой крестьянства, страховые платежи и паи в кооперацию».

Казахстан активно включился в сбор средств на индустриализацию. Призыв проходил под девизами: «Полностью и в срок разместим контрольную цифру третьего займа индустриализации в один миллион рублей»; «Окажем деревне и аулу деловую помощь, чтобы не было ни одного крестьянина и дехканина без облигации займа»; «Если каждый член союза возьмет на себя обязательство разместить заем (помимо того, что сам уже подписался на него), хотя бы на сто рублей среди крестьян, — задача реализации будет выполнена». И народ, где-то полный энтузиазма, а где-то скрепя сердцем — лишних денег в доме не было — пошел подписываться на заем, отдавая при этом порой под нажимом начальства всю месячную зарплату.

Областной государственный архив сохранил документы о том, что «граждане Засоленного хутора близ Пахта-Арала собрали в фонд обороны 85 рублей и отработали один день в фонд индустриализации».

Два райисполкома — Келесский и Ирджарский (ныне территория Мактааральского района) — включились в соревнование на лучшую реализацию третьего займа индустриализации. Контрольная цифра по Келесскому — 50 тысяч рублей, Ирджарскому — 40 тысяч. Как сообщает архивный документ, «оба райисполкома обещают выполнить контрольные цифры не только с опережением, но и с превышением: Келесский — на 100 тысяч, Ирджарский — на 80 тысяч рублей».

Уверена, что обещали, то и сделали. В Чимкенте началось строительство свинцового завода, всесоюзного объекта первой пятилетки народного хозяйства, куда необходимо было вкладывать значительные суммы.

Документы областного государственного архива и Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области (бывший партархив) помогают лучше понять, в каких условиях происходили преобразования. Трудный, но идеологический «верный» фон партия создавала сама: параллельно с выполнением контрольных цифр первой пятилетки она боролась с оппортунистами,
контрреволюционерами, саботажниками, товарищем Троцким, который находился вдали от товарища Сталина, но будоражил своим присутствием на этой земле. Арестовывали людей, расстреливали, отправляли в концлагеря.

Как заставить село отдавать «излишки» хлеба бесплатно на стройки пятилетки? Задача трудная, но, оказалось, выполнимая.

1919-1922 годы в Казахстане голодные. Мало того, что случился неурожай, так еще в рамках продразверстки конфисковывались все «излишки» сельхозпродуктов. Все отправлялось на стройки пятилетки в Казахстане и за его пределами. Были созданы организации «Союз-мясо» и «Союз-хлеб», имеющие огромные полномочия. Именно они занимались поставками продукции из Казахстана в Москву, Ленинград и другие крупные промышленные города.

Вот что написала в 1931 году краевая газета «Советская степь»: «Постановлением бюро крайкома ВКП(б) «О мероприятиях по выполнению решений декабрьского Пленума ЦК о скотозаготовках» Казахстан должен был поставить 18 процентов мяса, идущего на снабжение центральных промышленных районов СССР». В рамках постановления «Скот-мясо» ставит «твердые задачи на изъятие хлеба у кулацко-байских и зажиточных хозяйств в районах земледелия — от 15 до 25%, у кочевых и полукочевых — от 25 до 35%». Чтобы ускорить процесс поставки мяса, прямо на станциях, в частности в Туркестане, была организована убойная площадка, куда сгоняли скот. Вот данные, которые приводятся в одном из документов партархива, об изъятии объемов зерна в Казахстане: в 1930 году — 33,1%, в 1931-м — 39,5%.

Объявленный план продразверстки стал частью политики «военного коммунизма», при котором грабили аулы. Изъятие «излишков» хлеба было узаконено.

Было разослано директивное письмо крайкома ВКП(б) всем райкомам, в котором было записано, что те, кто не обеспечит выполнение плана, будут «поставлены перед партийной и судебной ответственностью».

Был брошен клич: «Ямы с хлебом есть и у колхозников! Вскрывайте ямы, забирайте хлеб». Читаю краевую газету «Советская степь», отдельные номера за 1928-1929 годы, первый год пятилетки, хранятся они в областном государственном архиве. «Ямам с хлебом» посвящена страница от 14 октября 1929 года под названием «Не позволим кулаку гноить хлеб в ямах». Подзаголовок анонсирует темы полосы: «В Чимкенте выявлено несколько тысяч гектаров неучтенного кулацкого посева. Налоговые органы были засорены чуждым элементом. Баи, засевающие по 60 десятин, не значились ни в каких налоговых списках. Усилим борьбу с правоуклонистами и нерадивыми заготовителями, срывающими темп хлебозаготовок!».

Ниже текст под названием «Чимкентский Октябрь», в котором рассказывается, как власть боролась с баями и кулаками. Отдельные фрагменты корреспонденции: «Городская комиссия содействия хлебозаготовкам не церемонится со злостными хлебодержателями. 35 городских баев и кулаков, активно сопротивляющихся сдаче излишков, оштрафованы в пятикратном размере, имущество девяти баев (их имена перечислены — Авт.) продано с торгов. За контрреволюционную агитацию все они арестованы».

Пятикратный размер штрафа — солидная сумма — 23 400 рублей.

По данным известного казахстанского ученого, академика Т. Ашимбаева, в первую пятилетку в Казахстане было построено 40 крупных предприятий, в том числе чимкентские свинцовый, стекольный и цементный заводы, протянуты железнодорожные ветки, открыты месторождения полезных ископаемых. В это время с территории Казахстана, спасаясь от конфискации, откочевали 183 тысячи хозяйств, что нарушило систему сельскохозяйственного производства продуктов питания.

Хлеб был в основе всего происходящего в СССР. Однако ЦК ВКП(б) в планах развития народного хозяйства обратил внимание товарищей на развитие хлопковой отрасли, которая в числе прочих достоинств имела и стратегическое значение, в частности, из хлопка делали порох. Но и другую задачу озвучил на первом Всеказахстанском хлопковом совещании в Чимкенте заведующий деревенским отделом Казкрайкома ВКП(б) товарищ Тимофеев: «Осуществление у нас в Казахстане хлопковой пятилетки разрешает и другую задачу – задачу национального порядка, сводящуюся к тому, что будет конкретным выражением помощи пролетариата народам национальных окраин в деле перехода от старых капиталистических форм к социалистическим». Хлопчатником в Казахстане засевали в 1924 году 43 тысячи гектаров, через год посевы сократились на две тысячи. К началу первой пятилетки в 1928 году зафиксировано значительное увеличение посевной площади – до 73 тысяч гектаров. В 1930 году хлопковая площадь была уже около 94 тысяч.

Но этого партии было мало.

В рамках первой пятилетки решено было высевать хлопок еще и в Алма-Атинской области. К 1932 году только по нашему Сыр-Дарьинскому округу, а конкретно в старой зоне освоения Голодной степи – это нынешние Жетысайский и Мактааральский районы – на площади до 182 585 гектаров был хлопок.

Но на совещании выступил товарищ Маст, представляющий «Казводхоз», который сообщил грустную весть: чтобы выращивать хлопок на таких площадях, нужно создать ирригационную систему, а у нас нет «значительной протяженности оросителей». В первую пятилетку не удалось решить вопрос с ирригацией на юге округа. Только 31 декабря 1940 года, уже в третьей пятилетке, Кировский канал расширили, протянули через еще не освоенные массивы ороситель по территории Южно-Казахстанской области. Для этого потребовалось 30 тысяч колхозников из близлежащих колхозов, которые вручную, а где-то с помощью техники выполнили задачу предстоящего обводнения новых земель.

Однако на совещании упрекнули «Казводхоз», который мог бы вложить небольшие средства в Туркестанском районе и дополнительно получить новые обводненные земли. Но «Казводхоз» «не мыслит ничего делать». Участники совещания отметили, что хлопковая и ирригационная пятилетка проработана «недостаточно и не формирует темпов в такой мере, какие требуются для выполнения решений ЦК».
Предстояло развить и перерабатывающую хлопковую промышленность. «Казхлопкопром», созданный еще в 1931 году, добился решения через Москву о переводе из «Узбекхлопкотреста» под юрисдикцию Казахстана четырех хлопкоперерабатывающих заводов вместе с оборудованием, расположенных в Пахта-Арале, Туркестане, Велико-Алексеевке и Келесе.

Началось строительство пятого хлопкозавода в Чимкенте.

В целях поддержки крестьян был разработан план кредитования через «Сельхозбанк» на 1929-1930 годы с общим кредитным планом в 3 380 000 рублей. Кредиты давались на снабжение техникой, ремонтные работы, создание МТС, развитие животноводства. 215 000 рублей выделялись на индустриализацию.

Просчиталась правительственная комиссия в исследовании запасов ленгерского угля или нет, судите сами. Запасы, отмечали исследователи, выражались в 33 000 000 тонн. Но недолго длилась выработка копей. Изучение причин, почему недолго, это другая тема.

Тем не менее уже в начале второй пятилетки должны были начать строительство железнодорожной ветки Ленгер — Ташкент протяженностью 20 км, которая соединялась бы с Турксибом, что сократило бы сроки и затраты на доставку угля на места. Как тянулась эта ветка, зафиксировано постановлением Южно-Казахстанского бюро ВКП(б): «Безучастное и крайне неактивное отношение дирекции Турксиба к строительству». Не хватало стройматериалов, рабочих рук, лошадей, хлеба. Чтобы не допустить на стройке голода, бюро партии обязало дирекцию Турксиба в трехдневный срок организовать продажу коммерческого хлеба. Но он был дорогим.

Нелегкой оказалась судьба и другой железнодорожной ветки Чимкент — Ташкент, на которую были мобилизованы 18 тысяч человек. Вот что написал корреспондент «Советской степи» 3 апреля 1931 года: «Строительству линии Чимкент — Ташкент угрожает срыв из-за полного отсутствия зерна и фуража. Нечем кормить тысячи лошадей, занятых на земляных работах, перевозке стройматериалов».

В 2012 году в Казыгуртском районе был открыт памятник тем, кто умер от голода на строительстве железнодорожной ветки Чимкент — Ташкент, которая так и не была завершена.

Все это наводит на мысли, что партия хотела одним махом решить многие вопросы, даже вопреки тому, что не хватало ни средств на все планы, ни людских ресурсов. Даже хлеба. Думали, возможно, в ЦК ВКП(б), что выполнить планы первой пятилетки, в общем-то правильные и нужные, помогут энтузиазм и патриотизм, а кровожадные империалисты стояли у границ Отечества. Им предстояло противостоять. Или людей работать через невозможное подстегнут репрессии. Они и работали: где-то на энтузиазме, где-то из страха быть арестованными сотрудниками НКВД.

Видя высокие темпы выполнения пятилетки, Сталин выдвинул идею: а не выполнить ли ее за 4,5 года? Но план был выполнен в срок.

Что означает телеграмма, посланная участниками первого Сыр-Дарьинского съезда колхозов в крайком ВКП(б) товарищу Голощекину? Скорее всего, это было проявлением энтузиазма, что у колхозников стало получаться то, к чему призывала партия. «Колхозы округа уже сейчас охватывают 6,6% крестьянских хозяйств, хлопковые колхозы охватывают 11% всей площади хлопка по округу. Мы решили в следующем году довести охват хозяйств колхозами до 17%, увеличить хлопковые площади в три раза, довести всю основную площадь до 68 тысяч гектаров. Заявляем крайкому ВКП(б), что всегда готовы встать с винтовкой в руках на защиту октябрьских завоеваний социалистического Отечества мирового пролетариата! Да здравствует Коммунистическая партия! Да здравствует крайком ВКП(б)!»

Когда пришло время «встать с винтовкой в руках на защиту октябрьских завоеваний», они это сделали.

Но вернемся к обнаруженным месторождениям полезных ископаемых.

Стекольный и цементный заводы, включенные в план первой пятилетки, должны были работать на местном сырье. Об исследовании месторождений кварцевых песков в Сыр-Дарьинской области доложил руководству Казкрайкома горный инженер-геолог М. Мишин. Нужный песок оказался в Казыгуртском районе в Фогелевке.

Ни один план, даже если над его разработкой работают самые выдающиеся ученые, не может предусмотреть всего. Так и получилось с первым планом пятилетки развития народного хозяйства в СССР, началу которого в этом месяце исполнилось 95 лет.

Однако никто не будет спорить, что она стала основой для последующих пятилеток, благодаря которым у нас было 9 Мая 1945 года.

Людмила Ковалева