Так бывает, что с возрастом окружающее все чаще выглядит унылым и недружелюбным, а люди кажутся черствее и циничнее. Но это не более чем заблуждение. На самом деле доброту, радость и любовь можно найти повсюду, просто из-за собственной загруженности мы все реже замечаем хорошее. Расскажу о двух людях, которые заставили меня по-другому взглянуть на себя и свое окружение. Думаю, эти два примера помогут и вам, дорогие читатели, многое переосмыслить в жизни.
Аяз ата
В минувшие выходные наконец-то вырвалась со своей трехлетней внучкой к главной елке Шымкента. На площади Аль-Фараби перед русским драматическим театром яблоку было негде упасть: здесь «парковались» лошади и пони, верблюды, электрические радиоуправляемые автомобили и даже один паровоз на электрическом ходу. Возле зеленой красавицы чуть ли не за руки стояли многочисленные Деды Морозы и Снегурочки — на выбор! А еще — ростовые куклы, мультяшные герои, огромные роботы-трансформеры, торговцы попкорном и сладкой ватой и беспокойные фотографы.
Пока я со своей малышкой разглядывала все это великолепие, к нам подошел еще один дедушка. Морозом его назвать было сложно. Изрядно потрепанный красный халат из бархата, отороченный когда-то белой тканью с претензией на парчу, был небрежно завязан красным поясом. «Сказочное» одеяние никак не скрывало пролетарского происхождения пожилого человека: потемневшее от солнца и ветра лицо, грубые неухоженные руки, на ногах — ичиги и калоши… Поэтому я сразу запротестовала, когда он протянул моей девочке воздушный шарик: «Мы не будем покупать!» Но он только махнул рукой, вручил шарик и пошел дальше — раздавать другим детям.
Я смотрела на мужчину во все глаза. Достатком он явно не обременен, а вот так ходит и запросто дарит детям радость… Моя трехлетняя неискушенная внучка произошедшее поняла правильнее меня: «Дед Мороз подарил мне шарик!» Она, конечно же, не заметила ни ветхого костюма, ни простой внешности Аяз Аты.
Впрочем, вскоре мое недоумение улетучилось, как последний тенге в кармане в конце месяца: дедуля спросил, буду ли я покупать шарик… Первым порывом было сказать «Нет!» Но мы с ним опустили глаза на мою девочку, которая с восторгом смотрела вокруг и крепко держала подаренный шарик. «Сколько?» — сквозь зубы спросила я. «Всего сто тенге», — ответил мужчина. Я быстро сунула ему в ладонь монету и отвернулась.
Моему возмущению не было предела. Как он может, вот так нагло ходить и вручать детям шарики, по сути, заставляя родителей платить за ненужную вещь?! Совести нет! Я снова оглянулась на мужчину и… затолкала свои негативные мысли подальше.
Он шел, шаркая ногами и сгибаясь под тяжестью прожитых лет. Было видно, что ходить ему тяжело, он явно устал, но продолжал делать свой нехитрый бизнес. Только сейчас я поняла, что дедушке давно за шестьдесят и он заслужил спокойный отдых. Но вот же встал с утра пораньше, возможно, приехал в Шымкент из дальнего аула, купил, надул и примостил на палочки шарики. А теперь ходит и ходит без устали, зарабатывает. На что? Пенсии не хватает? Или надо безработных детей кормить? Или внукам на учебу денег подкинуть? В любом случае не от хорошей жизни он это делает. И ведь не стоит на улице с протянутой рукой, а поступает так, как привык делать всегда, — зарабатывать.
Наверное, его поступок заслуживает уважения.
Сойка
Мы звали ее по-птичьи — Сойка. Несмотря на сложности в жизни, Зоя была веселой и дружелюбной, наверное, от этого и пошло ее второе имя. Но дружили с ней неохотно, ведь Сойка не успевала по многим предметам, кроме физкультуры, пения и трудов. Бегала и прыгала она быстрее и выше, а готовила на уроках кулинарии так, что мы просто диву давались, откуда такой талант? Ведь точно знали, что дома она перебивается с воды на хлеб. Вместе со своими многочисленными сестрами и братьями. А еще от нее всегда дурно пахло. Мать не удосуживалась не только ухаживать за своими детьми или хотя бы учить их элементарным правилам личной гигиены, но и не создавала условий для этого. В доме отродясь не было порошка и мыла, не говоря о стиральной машине.
Сойка была старшей в многодетной семье. Мать-алкоголичка постоянно водила в дом мужиков, от которых у нее в скором времени рождались дети. «Отцы» не задерживались в семье, быстро уступая место следующим охотникам до выпивки в «теплой обстановке». На шестом ребенке соседи и мы, дворовая ребятня, сбились со счету.
Время шло, мы переходили из класса в класс. Сойку до восьмого класса тащили сердобольные учителя, потому что и в 14 лет она читала с огромным трудом. Постаревшая мать моей одноклассницы перестала котироваться, поэтому мы все чаще слышали ее крики о помощи, когда очередной сожитель в пьяном угаре принимался избивать женщину. Сойка всегда заступалась за нее. В драках со взрослыми мужиками она приобрела опыт уличного бойца и железные кулаки. Больше никто не смел хихикать над ее внешностью, даже старшие мальчишки.
В 14 лет случилась первая беда в Сойкиной жизни — она забеременела. Из всех одноклассниц только со мной Сойка общалась нормально: мы дружили, я в меру возможностей пыталась помогать ей с уроками. Чаще всего просто давала списать домашку или контрольную. Наверное, поэтому о девичьей проблеме узнала первой, но помочь не могла. К моменту окончания восьмого класса беременность стала очевидной. Сойку отчислили из школы, предварительно выдав справку об ее окончании. Потом кто-то с кем-то договорился, чтобы ребенка не было. А еще через месяц мать Сойки продала квартиру и семья отбыла в неизвестном направлении.
Прошло много лет. Однажды, сидя в очереди в поликлинике, увидела красивую, статную, дорого и со вкусом одетую женщину. Что-то в ее лице показалось мне знакомым, поэтому я принялась ее разглядывать. Каково же было мое изумление, когда в стильной даме я узнала Сойку! Она меня тоже узнала и обрадовалась. Разговорились. Она вышла замуж довольно рано, лет в 17, лишь бы уйти из собственной семьи, от пьяных скандалов и драк. И одного за другим родила сына и дочь. Через три года совместной жизни муж ее бросил и исчез в неизвестном направлении. Чтобы выжить, Сойка работала на стройках, ремонтировала квартиры состоятельным людям. А параллельно училась на массажиста, косметолога, визажиста и парикмахера. По ночам спала урывками, денег хронически не хватало.
«У меня все получилось почти как в сказке, — смеялась неисправимая оптимистка Сойка. — Только все обошлось без принца. Чтобы устроиться на хорошую работу, надо и выглядеть соответственно. А у меня не то что работы, квартиры не было. Да еще двое маленьких детей на руках. Днем пахала на стройках, штукатурила стены и клала кафель, а по вечерам разминала внутренние жиры у богатых клиенток. Благо, мне повезло с хозяйкой массажного кабинета, которая обслуживалась у меня бесплатно, но при этом почти в три раза снизила аренду. Постепенно наработала индивидуальных клиенток не только как массажистка, но и как мастер визажа и тату. У меня появились деньги, и я смогла наконец-то достойно одеться. Наверное, это звучит смешно, но меня, как и Скарлетт О`Хару, вознесло на пик жизненной удачи красивое платье. Нет, я не встретила мужчину своей мечты, но стала вхожа в высшие круги общества и зарабатывать больше. Оставила стройки в прошлом, открыла собственный салон, купила квартиру, выучила детей».
О своей семье она не обмолвилась ни словом, а я не стала спрашивать. И лишь спустя еще с десяток лет узнала, что Сойка забрала к себе трех младших сестер и брата, а еще воспитывала сына своей младшей сестры, которая пошла по стопам матери и погибла в одной из попоек. То есть она одна, по сути, воспитывала шестерых детей! Ведь самые маленькие в их семье были младше ее лет на 10-12. И при этом она освоила как минимум чтение и компьютер.
Совсем недавно мы встретились вновь. Сойка много путешествует: каждый раз привозит из экзотических стран либо интересный опыт работы, либо редкие мази и кремы, либо еще что-то нужное и эксклюзивное, чтобы быть впереди конкурентов. А еще она купила машину и научилась ее водить. Живет в роскошном двухэтажном доме, ухаживает за цветами в саду, а зимой ездит отдыхать на море.
Кстати, когда она говорила, что выучила своих детей, она имела в виду всех шестерых. Всем дала возможность получить высшее образование!
О том, чего ей все это стоило, даже думать страшно.
Наталья Хайкина