Родительский дом

Из-за него родные братья и сестры стали врагами

Целую неделю после беседы с судьей Сайрамского районного суда А. Аширбаевым не выходили из головы строки «Родительский дом — начало начал, ты в жизни моей надежный причал».

Согласитесь, екает внутри, когда вспоминаешь отчий дом, откуда, когда пришла пора, оперившиеся и вставшие на крыло птенцы разлетелись по свету строить свои гнезда. И куда, пока живы родители, с трепетом в душе рвемся отогреться от жизненных передряг у родного очага. Он придает силы, дарит веру, надежду, возвращает в безоблачное детство.

Чувствовалось, судью А. Аширбаева задело за живое это скандальное дело о раздоре между взрослыми самодостаточными братьями и сестрами из-за отчего дома.

В Аксукенте мирно и ладно жила многодетная семья. Отец был добытчиком. Брался за любую работу, чтобы в доме был достаток. Супруга, мать-героиня, занималась детьми и хозяйством. Вместе они вырастили трех сыновей и семерых дочек. Всех поставили на ноги, дали достойное образование.

Первым из жизни ушел супруг. И тут его надежная и верная половинка начала сильно хворать. В 2018 году ей сделали операцию, потом старушка долго лечилась в Алматы.

Вместо того, чтобы окружить любовью тающую на глазах беспомощную мать, один из сыновей озаботился наследственными делами и пожелал во что бы то ни стало прибрать к рукам родительский дом. И это у него получилось.

Как засвидетельствовала на суде нотариус Г. Матова, 19 июня 2018 года к ней в офис привезли на инвалидной коляске старую женщину, пожелавшую подарить свой дом несовершеннолетнему внуку. Дарительница при этом после операции на глазах практически ничего не видела. Не могла прочитать ни текст договора о дарении, ни поставить свою подпись на этом документе. (А по логике могла, если бы ее руку поднесли к строчке, где нужно расписаться — авт.). Вместо нее подпись поставил другой сын, которого к нотариусу вызвали по телефону.

«В поведении дарительницы не было замечено каких-либо психических отклонений, она осознавала значение своих действий и могла руководить ими. К тому же закон не обязывает нотариуса истребовать доказательства, препятствующие дееспособному физическому лицу расписываться собственноручно. Считаю, что все нотариальные действия были совершены мною в рамках закона», — заявила позже на суде нотариус Г. Матова.

Таким образом, собственником дома, построенного дедом и бабушкой, стал внук еще при жизни бывшей единственной владелицы.

В феврале 2019 года бабушка умерла. И вместо того, чтобы собраться всем братьям и сестрам вместе и решить судьбу родительского дома (ведь кто-то должен остаться в нем, беречь память, хранить очаг), сестры возмутились, что брат обманул их и самолично распорядился родительским добром. Фактически присвоил дом себе, использовав психическое нездоровье матери.

Страсти накалялись. Разлад крепчал. Сыпались обиды и оскорбления в адрес друг друга. Родные по крови люди превратились в непримиримых врагов.

В итоге две родные сестры подали иск в суд о признании договора дарения родительского дома, собственницей которого являлась покойная мать, и его регистрацию недействительными.

В ходе судебного разбирательства была назначена и проведена посмертная психиатрическая экспертиза. Ее проводили в Шымкентском центре судебных экспертиз. Эксперт центра судебных экспертиз Н. Булегенова подтвердила в суде: «Дарительница с 2015 года страдала психическим заболеванием: органическим расстройством личности смешанного генеза с прогрессирующим течением с констатацией у нее сосудистой деменции в 2018 году. И в период подписания договора дарения 19.06.2018 года не могла понимать значения своих действий и руководить ими».

А. Аширбаева, председательствовавшего на процессе, по его словам, возмутило поведение ответчика – вполне успешного мужчины с высшим образованием, по профессии призванного сеять разумное, доброе, вечное.

«Вел себя дерзко, в нем бурлила открытая неприязнь к родным по крови людям», — подчеркнул он.

Суд признал договор дарения жилого дома покойной матерью и его государственную регистрацию недействительными. Братья обжаловали это решение в Туркестанском областном суде. Апелляционная инстанция оставила его без изменений, и оно вступило в законную силу.

Как теперь члены некогда большой и дружной семьи будут делить отчий дом? Хватит ли у них разума, мудрости, доброты забыть обиды, простить друг друга, миром решить дело о наследстве и прекратить судебные распри? Или снова ринутся в бой?

Узнаем в ближайшее время.

Татьяна Корецкая