Есть мнение, что все народные сказки были созданы в одном месте, потом разошлись по свету и обрели национальные черты. Так или иначе, в сказках отразилась история народа, его чаяния, его ценности и вся мудрость национального опыта. Любая сказка в глубине самой себя основана на были. Это обстоятельство учел в своем высказывании блестящий афорист современности Стинислав Ежи Лец: «Не верьте сказкам. Они были правдой».
В новом цикле материалов под рубрикой «Сказка – быль» мы попробуем проанализировать уникальный исторический опыт разных этносов, отразившийся в их народных сказках.
♦ «Иван-царевич переправился через огненную реку и пошел к Бабе Яге. Шел, шел, видит — стоит дом Бабы Яги, кругом двенадцать шестов, на одиннадцати по человечьей голове, только один незанятый.
— Здравствуй, бабушка!
— Здравствуй, Иван-царевич! Почто пришел — по своей доброй воле аль по нужде?
— Пришел заслужить у тебя богатырского коня.
— Изволь, царевич! У меня ведь не год служить, а всего-то три дня; если упасешь моих кобылиц — дам тебе богатырского коня, а если нет, то не гневайся — торчать твоей голове на последнем шесте.
Иван-царевич согласился, Баба Яга его накормила-напоила и велела за дело приниматься».
Это диалог царственной особы, у которой в жизни всегда есть место подвигу, с одним из самых популярных персонажей русского фольклора из сказки «Марья Моревна». Есть еще десятки сказочных сюжетов, где подробно описаны выходки Бабы Яги, из которых вырисовываются ее истинный образ и модель поведения. Надо сказать, что эта героиня весьма неоднозначна по характеру, а порой так и вовсе противоречива — будто и не она вовсе. И правда: то хочет изжарить дитятко или молодца, то спасает его; то преследует, грозя ему всеми казнями египетскими, то отпускает восвояси; то зубы точит, то киселём кормит; то грубо накажет, то золотом-серебром одарит. Не поймешь ее.
Тем временем Баба Яга в глубине своей очень логична, а ее действия буквально прописаны, как по протоколу. Чтобы это увидеть, надо копнуть ее биографию. Она очень занятна и насыщена удивительными метаморфозами.
Начнем с доисторических времен, которых не ведал еще и сам Царь Горох. Времен, когда Яга не выглядела крючконосой косматой старухой, нацеленной на пакости. Она была не бабой, а богиней по имени Йогиня. Имя со временем трансформировалось в Ягинишну, в Бабу Йогу, а затем и в Бабу Ягу. Будучи весьма почитаемой в славянском пантеоне Йогиней, Йогиней-матушкой, она хранила род и народные традиции, покровительствовала детям и присматривала за границей между Светлым и Темным мирами — Яви и Нави. Молодая, красивая, смелая, Йогиня одной ногой стояла в мире живых, другой — в мире мертвых. Потому старалась без надобности не топтаться по земле и пользовалась ступой. А уж если доводилось наследить, то заметала следы метлой. В общем, абсолютно положительное добросердечное божество, уважаемое за благие деяния.
Красавица превратилась почти в чудовище с принятием христианства. Дабы развенчать богиню в глазах крещеного мира, ей исподволь начали менять внешность, пока окончательно не превратили в горбатую костлявую старуху. Стали также приписывать Ягинишне неблаговидные поступки. В частности, из покровительницы деток, особенно сирот, перевели ее в статус похитительницы и даже — страсть господня! — их пожирательницы. Хотя при язычниках Йогиня ни в киднеппинге, ни в каннибализме уличена не была. Это все наветы.
В общем, кончилось все тем, что имя Йогини исказили до Бабы Яги, ее молодость подменили глубокой старостью, красоту — уродством, а покровительство детей — страшилкой для них. Но все же сделать из нее монстра не получилось: в сказках, что до нас дошли, деток она не скушала ни одного, а со взрослыми ведет себя избирательно: помогает только достойным и тем, кто уважил ее прилежанием да усердием. Так что злобность и агрессивность Яги не является доминантой ее характера. Но страху нагнать может, равно как и учинить злокозней.
В сказках образ жизни Бабы Яги, атрибутика ее быта и методы профессиональной деятельности весьма странны, пока не разложишь по полкам ее архетипические составляющие. К примеру, почему она живет в избушке на курьих ножках? Тут надо перенестись в мир древних славян, у которых была своя обрядовая система погребения умерших. Для них подальше от жилья строились домовины — деревянные срубы на высоких пнях, куда клали усопших. Зажигались погребальные костры, огнем которых окуривались эти пни. Так что избушка, а по сути домовина, была не на курьих ножках (хотя сходство есть), а на курных ножках, то есть закопченных, пропитавшихся дымом. Еще в позапрошлом веке в русских деревнях встречались курные избы, а курные бани, или по-черному, стоят и поныне.
Так что Баба Яга — покойница по умолчанию, и шастать из мира мертвых в мир живых ей помогает избушка-домовина, которая стоит на границе Яви и Нави. Когда она к лесу передом, к Ивану задом — вход на тот свет закрыт, когда наоборот — заходи, коли смелый. По этой же причине у Яги одна нога костяная — для загробных путешествий, а другую она применяет, чтобы иметь дело с живыми. Она, как и когда-то Йогиня, осталась сталкером на тот свет и обратно.
Когда кто к ней в избушку попадет, она жарко топит печь, грозится испечь в ней гостя и даже норовит посадить его на лопату. Это все отголоски огненных обрядов Йогини, трансформированных до неузнаваемости, до их сказочного приключения. А приключение обещано долгое: поход сказочных героев то ли невесту выручить из кощеева плена, то ли перо жар-птицы добыть, то ли еще по какой надобности, и всегда за тридевять земель, в тридевятое царство, в тридесятое государство.
С Йогиней связаны и помощники Бабы Яги — сказочные птицы гуси-лебеди. Не гуси и лебеди, а вот именно через дефис. Они способны жить в двух мирах: обыденной Яви — это в них гусиное, и непостижимой для живого человека, прекрасной и далекой Нави, которую олицетворяют улетающие по осени неведомо куда лебеди. Во времена Йогини с их высокой детской смертностью именно эти птицы переправляли безвременно ушедших детей в иной мир. Пользуется ими и Баба Яга — вон как пытались эти пернатые отобрать Иванушку у сестрицы Аленушки. Кстати, Яга ведь не тронула парнишку, напротив, дала поиграть золотым яблочком и будто бы ждала, не хватятся ли ребеночка, не вызволят ли его. Убедившись, что за него бьется сестрица, Баба Яга решает, что рано забирать пацаненка в Навь. Это ли не пример справедливого разрешения ситуации. По понятиям жила Яга.
В числе помощников у костяной ноги пребывает черный, как смоль, кот по прозванию Баюн. Именно из-за него так долго держится суеверие о черном коте, перебегающем дорогу. Он наделен голосом, который слышно за семь верст. Как замурлыкает — так напустит на кого захочет заколдованный сон, то есть отправит в Навь. Этот ёжкин кот невероятный говорун. Сущий краснобай, он полностью оправдывает свою кличку от глагола «баять», что значит «говорить», «убаюкивать», «усыплять».
Баба Яга, конечно, страшит детей, и они искренне радуются, когда добрым героям сказок удается обвести ее вокруг пальца или снискать ее заступничество. Но все же не ею стращают неслухов в их розовой поре. Пугают Бабаем. Что де придет и заберет расшалившегося, непослушного и бессонного. Тут надо разобраться, в чем дело. Бабай — это только для русского ребенка энурез, а для ребенка из татарской семьи — просто дедушка, и нечего его бояться. И тем не менее откуда же ноги растут у этого хоррора?
Может показаться, что Бабай, а в женском роде Бабайка, появился в славянском фольклоре как искаженное от Баба Яга (баба-йога), и некоторым действительно так кажется. Но это не так, да и по времени Баба Яга с Бабайкой из разных столетий. Тут другая история. Во время турецкой оккупации части славянских земель их жители уважительно называли сборщика дани «бабай-ага», а за глаза просто «бабай». Кроме обычной дани, бывало, турки забирали мальчиков в янычары, уводили с собой. В этом смысле да — Бабай был далеко не безобиден, а значит, страшен, вызывал опасения. Вот им и пугали. Так ли это на самом деле, ученые зуб не дают. Ясно только то, что Баба Яга с Бабаем в одной ступе не езживали. И в татарском фольклоре ее тоже нет. Аналогом нашей хитроватой ведуньи в татарских сказках выступает убырлы карчик, которую еще называют мәскәй әбей — «московская старуха». Но та нашей не чета! Убырлы карчик сущая ведьма, в основном враждебная человеку. По проделкам Баба Яга ей и в подметки не годится. Пьет людскую кровь, людей поедает, что цыплят, топит их, превращает в камень. Читаешь сказки «Айгали-батыр», «Гульчачак», «Два брата» и другие, и кровь стынет в жилах. Впрочем, фантазией татарского народа созданы и куда более зловредные персонажи, нежели убырлы карчик. Чего стоят, например, албасты и див — почти универсальное зло.
А Баба Яга все же человечная, она скорей озорница и шалунья, и все ее происки больше похожи на кураж. Потому и не получилось из нее детской страшилки. А вот как образ хранительницы знаний и передачи их новым поколениям, как символ связи прошлого с настоящим Баба Яга очень даже состоялась благодаря проекту BY (Baba Yaga), чье восторженное шествие по городам и весям прервалось только нынешней пандемией. Этот международный артпроект нацелен на сохранение русской культуры, на знакомство иностранцев с лучшими качествами русских людей.
Зинаида Савина
В нашем Telegram-канале много интересного, важные и новые события. Наш Instagram. Подписывайтесь!