В ногу со временем

Идет наша газета, реагирует на происходящие события, но чаще старается идти на один шаг вперед, как призывал к этому В. Ленин

Март 1953 года. Наша газета печатает на первой странице правительственное сообщение о болезни председателя Совета Министров Союза ССР, Секретаря Центрального Комитета КПСС тов. Иосифа Виссарионовича Сталина.

В Бюллетене о состоянии здоровья И. Сталина на 2 часа 4 марта 1953 года за подписью министра здравоохранения СССР А. Ф. Третьякова и еще нескольких академиков, медицинских светил, сообщается: «В ночь на второе марта 1953 года у И. В. Сталина произошло внезапное кровоизлияние в мозг, захватившее жизненно важные области мозга, в результате чего наступил паралич правой ноги и правой руки с потерей сознания и речи».

Страна узнала: вождь находится между жизнью и смертью. Для кого-то — это предчувствие великой трагедии, а для других — ожидание радости, что уйдет из жизни человек, с которым связаны годы репрессий.

7 марта 1953 года в № 48 (6539), это была суббота, наша газета сообщила о смерти 5 марта товарища И. В. Сталина.

Для меня — это навсегда сохранившейся эпизод из моего детства о 5 марта, и он опять всплыл, когда я читала страницы родной газеты в Государственном архиве Туркестанской области.

Город Горловка, Донбасс, Украина. Сижу на широком подоконнике комнаты в коммунальной квартире, ее дали папе после перевода на службу из Молдавии на Украину. День пасмурный, редкие капли дождя долетают к нам из открытого окна, я со старшими сестрами плачу вместе с дождем — Сталин умер! Мама причитает: «Что же теперь будет с нами?»

А потом старшие сестры ведут меня в школу, где проходит траурная линейка. Присоединяемся к пению известной песни о двух Соколах, поем ее на какой-то знакомый мотив украинской. Сюжет такой: Ленин — это первый Сокол, Сталин — второй. Они беседуют между собой. Ленин перед смертью говорит второму Соколу, что теперь:

— Все труды-заботы на тебя ложатся.

И второй ответил Ленину:

— Позабудь тревоги. Мы тебе клянемся — не свернем с дороги.

Сталин сдержал слово, «клятву боевую»:

Сделал он счастливой

Всю страну родную.

Еще несколько номеров «Южанка» печатала о проходивших в области митингах скорби. Прошел он и в Чимкенте. Пели не о двух Соколах, а партийный гимн «Интернационал».

Секретарь Чимкентского горкома комсомола тов. Бурнашев от имени молодого поколения сталинской эпохи сказал: «В минуты великой скорби мы даем клятву всеми силами помогать нашей партии, ее советскому Центральному Комитету в деле строительства коммунизма».

Трудовые коллективы встали на сталинскую вахту с обещанием больше работать.

То, что партия полностью ослабила «демократические вожжи» сразу же после смерти И. Сталина, не могу утверждать. Но историки, изучающие хрущевскую эпоху, считают, что в стране наступила Оттепель (Н. С. Хрущев был избран Первым секретарем ЦК КПСС в сентябре 1953 года). Существует такая закономерность, что каждый приход к власти в СССР того или иного человека уже изначально подразумевал, что начинается новая эпоха. Как, впрочем, это касается и редакторов газет.

В 1954 году наша газета стала участницей Выставки достижений народного хозяйства (ВДНХ) СССР «как активный пропагандист и организатор», выступающий со своими публикациями за демократизацию общества. Делала это она и до смерти вождя. Приглашение на выставку означало, что было у нас еще что-то такое, на что ЦК партии при Хрущеве выделило, пригласив редакцию участвовать в выставке. Наверное, это было представлением нашего собственного опыта работы.

Ответственным редактором по-прежнему оставался Г. Череватов. На страницах газеты стали высказываться читатели откровеннее, без оглядки на то, что к ним приедут «на воронке». «Южанка» печатала целые полосы, сверстанные из писем читателей. Писала о разном, но конкретно называя фамилии тех, кто мешает нам идти к коммунизму. Частыми были письма о коммуналке, которая во все времена отравляет нам жизнь, о бюрократизме начальников, о бездушном отношении к человеку, о нарушениях правил советской торговли… Что особенно стало заметно, так это возросшая активность рабселькоров. В День советской печати, который праздновался 5 мая, заведующая отделом писем редакции Раушан Галеевна Курбанова в корреспонденции «Укреплять связи с авторами» рассказала об активе редакции. В нем были лауреаты Сталинской премии Веревкин, Борисов, бригадир Бадамского МТС Иманкулов, колхозник сельхозартели «III Интернационал» Сары-Агачского района Красненосов, инженеры, ученые, всего более трех десятков человек, которые выступали в газете со своими заметками, корреспонденциями, статьями. Обязательно вместе со штатными литсотрудниками «Правды Южного Казахстана» их привлекали как специалистов в той или иной отрасли к проведению рейдов газеты, что придавало им и нам авторитет. Наши помощники писали, что происходит в их рабочих и сельских коллективах, подсказывали темы. Да и сами порой их разрабатывали, как, например, А. Геккен из Тюлькубасского района, написав аналитическую статью о развитии шелководства, с острой критикой тех, кто препятствует развитию отрасли. Подпись под публикацией стояла — рабселькор.

С помощью рабселькоров газета стала информационно наполненной. Но немаловажно и то, что они помогали нам в подписке на газету.

Чтобы привлечь рабселькоров к сотрудничеству, с первых лет издания газеты существовало обязательное правило: литсотрудник готовил к печати 60 процентов материалов, поступивших в редакцию от рабселькоров, или организованных им, и это была отработка в счет должностного оклада, и только 40 процентов опубликованных материалов — под своим именем или псевдонимом. И это оплачивалось гонораром. В Государственном архиве Туркестанской области есть несколько десятков номеров разных лет, поступивших каким-то образом из редакции нашей газеты, с разметкой секретариата, какой гонорар «выписывался» автору. Нештатники в оценке их труда не ущемлялись.

В 1955 году редактором газеты «Правда Южного Казахстана» был назначен Сергей Иванович Востриков. Человек бывалый, с характером, воспитанным во время службы во флоте и в Красной Армии во время Великой Отечественной войны. Вот только фрагмент из его военной биографии, описанный так: «Произошло это в 1942 году на Калининском фронте. Части Красной Армии прорвали вражескую оборону. С обеих сторон участвовало большое количество войск, техники. Начались упорные бои. Сопротивляясь, фашисты пытались сдержать натиск советских частей».

В одной из наступающих частей на одном из участков фронта был и политрук Востриков С. И. Драматическое событие с ним случилось 26 ноября 1942 года. Покинув захваченный фашистский блиндаж, Сергей Востриков вместе с группой солдат ринулся вперед. И в этот момент разорвалась вражеская мина, тяжело ранив политрука.

В санбате Сергею Ивановичу ампутировали левую руку, эвакуировали в один из госпиталей для дальнейшего лечения…

Сергей Иванович рассказывал коллегам: «Срочную служил в морфлоте, а воевал в пехоте».

Служил он до войны на Балтийском флоте в славном городе Кронштадте. Став инвалидом, Востриков короткое время служил в «СМЕРШ» («Смерть фашистам», подразделение подчинялось непосредственно И. Сталину).

Во время войны Сергей Иванович был награжден орденом Красной Звезды, после разгрома фашистской Германии — медалью «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.», а в мирное время — двумя орденами Трудового Красного Знамени.

Сергей Иванович имел хорошее образование — он окончил Ленинградский Коммунистический институт журналистики и Высшую партийную школу. В разное время редактировал газеты «Дагестанская правда» и «Советская Башкирия». Нашу газету — с 1955 по 1957 год.

Вот что вспоминал о Вострикове Степан Михайлович Бабенко, очеркист, краевед, проработавший в нашей газете шесть лет, начиная с 1952: «Это был энергичный, требовательный, грамотный, под стать своему предшественнику — редактору Григорию Ерофеевичу Череватову — человек. Писал он по состоянию здоровья мало, зато правщик материалов и советчик был отменный. Не терпел обмана, злословия. Любил правду, какой бы она ни была.

Сергей Иванович обладал высоким журналистским чутьем, очень болезненно воспринимал хамское отношение к участникам войны, их семьям и давал достойный ответ бюрократам».

Иван Акимович Савченков, заведующий сельхозотделом редакции, тоже имел свое мнение о редакторе.

Несколько слов о самом Иване Акимовиче, ветеране нашей газеты. Старшина Савченков во время Великой Отечественной войны был десантником, радистом, за свое мужество награжден двумя орденами Отечественной войны, орденом Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги». Но набирался журналистского опыта он еще в предвоенные годы в газете «За большевистские колхозы». Но каким бы ты ни был опытным газетчиком, не считалось в коллективе зазорным советоваться с коллегой о своих творческих планах. Делалось это иногда на «летучках», которые проходили по утрам в день выхода газеты. На них откровенно высказывали мнение о публикациях, что было очень важно. Ведь «летучка» — это придуманные нашими старшими товарищами зашифрованные слова «литературная учеба», на которых учились и, конечно же, планировались материалы для предстоящих номеров.

И вот после пространного вступления даю слово Савченкову, чтобы он рассказал, как ему работалось с Сергеем Ивановичем.

«По натуре человек очень добрый, внимательный, Сергей Иванович не прощал промашек, строго спрашивал за несвоевременную сдачу материалов. Вызывал к себе в кабинет и с ходу по-солдатски: «Что же ты, сукин сын, задерживаешь подборку на первую полосу?»

Требовательность редактора дисциплинировала, мы стеснялись подвести коллектив.

Была у Сергея Ивановича еще одна черта. Собираешься в командировку, обязательно поинтересуется, как я намерен готовить материал. Рассказываю ему, а он так задумчиво говорит: «Хорошо бы подать его через конфликт, нешаблонно».

В результате появился очерк из Туркестана «Через межу». Речь шла о двух колхозах-соседях, которые, находясь в равных условиях, имели разные результаты.

Иван Акимович очень удачно обыграл конфликт. Молодой колхозник из сельхозартели имени Амангельды решил жениться на лучшей хлопкосборщице из колхоза имени Крупской. Невеста спросила:

— А где жить будем?

— Как где? — удивился жених. — У моих родителей.

— Нет, к вам не хочу, — сказала девушка, — у вас колхоз отстающий.

Вострикову понравился материал. И он сказал:

— Отошел от шаблона, и все получилось.

Но первые редакторы нашей газеты без выговора — это не редакторы.

Это он с сотрудниками был добрым, хоть и обзывал мужиков «сукин сын», если подводили коллектив, особенно накануне выпуска газеты, но расслабился, решив, что и редактору можно в пору «хрущевской оттепели» высказывать свое мнение о работе партийных органов. Отклонился Востриков от линии партии — она и в пору повышения уровня свободы слова, ослабления цензуры держала прежний, но уже колеблющийся курс. Даже умный человек, а Востриков был именно таким, не лишен был романтических иллюзий.

Постановление бюро обкома партии (протокол №33, параграф 8 от 19 января 1957 года) называлось «О несерьезном отношении к своей работе редактора областной газеты «Правда Южного Казахстана» т. Вострикова С. И».

В начале следовали стереотипные партийные оценки, а потом следовал такой текст: «… за опубликование в газете непроверенных, клеветнических материалов, в результате чего была поставлена под сомнение правильность решения Чимкентского горкома партии, и за ослабление руководства редакции редактору газеты «Правда Южного Казахстана» т. Вострикову С. И объявить выговор».

А вот что поставил под сомнение Сергей Иванович, к сожалению, найти не удалось. Но Востриков был понижен в должности до заместителя редактора. Вот парадокс! Именно в 1957 году Сергей Иванович с партийным выговором, как с медалью, был награжден вторым орденом Трудового Красного Знамени!

Слишком яркой фигурой был бывший наш редактор, чтобы не оставить в анналах истории еще и другие факты биографии. Обком партии назначал его заместителем председателя управления (позже оно называлось комитетом) по радиовещанию и телевидению, но все равно возвращал в газету. Когда из трех областей — Чимкентской, Кызылординской и Джамбулской — образовали край, он стал в нашей газете заведующим отделом пропаганды и агитации краевой газеты «Правда Южного Казахстана» по русскому изданию.

Проработал наш ветеран в газете до 1977 года.

Вместо Вострикова пришел в «Правду Южного Казахстана» на должность редактора Анатолий Михайлович Логинов, тоже профессиональный журналист. Биография типичная для той поры, чтобы возглавить областную газету: начинал литсотрудником в районной газете «Прииртышский коммунар» (г. Усть-Каменогорск) и сразу после окончания девятого класса. В его биографии — Казахский Коммунистический институт журналистики в Алма-Ате, позже работа заместителем ответственного руководителя агентства КазТаГа, литсотрудник корреспондентского пункта центрального органа ЦК партии газеты «Правда», редактор «Актюбинской правды», заслуженный работник культуры Казахской ССР.

По воспоминаниям сотрудников «Южанки», человеком он был «писучим» — ездил в командировки как простой корреспондент, публиковался под псевдонимом Михайлов (не принято было в то время подписываться своим именем, если ты редактор), писал хорошие стихи. При нем стали выходить «Литературные полосы».

Литсотрудники не засиживались в редакции, выезжали в командировки, чтобы разобраться в той или иной ситуации. Популярными были очерки на тему морали, о человеческих ценностях — это то, что требовало время после долгого молчания. Мастером этого был В. Васецкий. Общественный резонанс вызвал его очерк с говорящим названием «Пятно на совести». С интересом читались очерки и зарисовки С. Бабенко. Читатели обратили внимание на его трогательный рассказ «Учитель музыки» об Иване Кузьмиче Ткаченко из Белых Вод Сайрамского района. Старшина муззвода во время войны был ранен в локоть правой руки. Но любовь к музыке заставляла Ивана Кузьмича разрабатывать руку, не отчаиваться, писать музыкальные произведения, Он не потерялся в жизни — его пригласили в школу имени Горького руководителем музыкального кружка.

В секретариате к зарисовке Бабенко сделали клишированный заголовок, чтобы привлечь внимание читателей.

Степан Михайлович, к радости почитателей его творчества, издал книгу, в которую собрал свои публикации о людях, родном крае.

Перед уходом на пенсию С. Бабенко был редактором Сайрамской районной газеты.

Читаю материалы в газете периода А. Логинова и восхищаюсь подъемом соревновательного духа земляков. Придумывались различные формы соревнований, чтобы выразить себя. Газета очень хорошо передавала оптимистичное настроение людей. Вот несколько примеров. Соревноваться с Турсуной Ахуновой, бригадиром комплексной хлопководческой бригады из колхоза имени Кирова Чиназского района Ташкентской области Узбекистана, наши хлопкоробы начали еще в начале 50-ых годов (Т. Ахунова станет дважды Героем Социалистического Труда, лауреатом Ленинской премии). Она приезжала к нам, мы ездили к ней. Девушки мечтали стать трактористками, как Турсуной.

Вот один из трогательных репортажей в нашей газете из колхоза «Победа» Туркестанского района. Две девушки — Джаннат Абдрахманова и Рукия Абдуллаева — были посланы весной колхозом учиться на комбайнеров. «Жители колхоза с нетерпением ждали возвращения девушек, выглядывая на дорогу. А в клубе все было готово к их торжественной встрече. В первых рядах сидели уважаемые люди колхоза». И вот радостная встреча — девушки вернулись домой!

Д. Абдрахманова выступила перед земляками, пообещав собрать за сезон 90 тонн хлопка.

С первого ряда поднялся Рузамет-бобо, удивленный выступлением Джаннат. Может, девушка оговорилась, назвав цифру в 90 тонн?

«Я много лет выращиваю хлопок, — сказал Рузамет-бобо, — но чтобы женщина собрала 90 тонн, такого еще не было».

А Джаннат еще и вызвала Рукию на соревнование!

«Я много думала, — сказала Абдрахманова, — Турсуной в прошлом году собрала 300 тонн сырца, неужели я не соберу 90?»

Соревновательному духу советских людей задавал «перца» пришедший к власти Н. Хрущев. Но поскольку у него было много различных идей, о которых должна была рассказывать советская печать, редакция решила посвятить Никите Сергеевичу следующую страницу.

Людмила Ковалева

Автор благодарит за помощь в подготовке этой публикации Х. Кичкембаеву, сотрудницу Государственного архива Туркестанской области, и Е. Тимофееву, сотрудницу Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области.