После войны в редакции газеты «Южный Казахстан» собрались те, кто уходил из Чимкента на фронт воевать с фашистами. А потом вернулся в родной коллектив с орденами и медалями.
Но даже если и без них, но с ощущением, что все отдал бы для того, чтобы фашистская Германия капитулировала.
При кажущейся общей судьбе наших коллег, вложивших свою долю в Победу, тем не менее у каждого из них была своя война.
Накануне 100-летия со дня рождения газеты «Южный Казахстан», отмечать юбилей одного из старейших изданий на русском языке мы будем 1 мая 2025 года, расскажу об одном из коллег, прошедшем свою войну, но сохранившем достоинство коммуниста, советского человека.
Василий Тимофеевич Филонов, старейший журналист «Южанки», начинал в нашей газете в 1934 году, оказался в плену в сорок втором, его, раненого, взяли на Калининском фронте русские полицаи. Взяли, не обыскав, коммуниста, при котором был партийный билет. И передали пленника немцам. Произошел невероятный случай, в который невозможно поверить: Василию Тимофеевичу удалось сохранить партбилет, несмотря на пребывание в нескольких фашистских концлагерях. После войны он в течение двенадцати лет бился за то, чтобы его восстановили в партии с 1940 года, когда он был принят в члены ВКП(б).
Опираюсь в рассказе на личные воспоминания В. Филонова и документы Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области.
Василий Филонов родился в 1913 году в Уфе в семье рабочего и домохозяйки. В конце 30-х он окончил газетную школу. Затем его призвали на службу в Красную Армию. С октября 1937-го по октябрь 1938-го был курсантом полковой школы 45-й стрелковой дивизии Киевского военного округа, получил должность младшего командира. Но, учитывая журналистский опыт, его назначили секретарем редакции газеты «Наступление», в которой Василий Филонов прослужил с февраля 1939-го до августа 1941-го.
Начало Великой Отечественной войны он встретил в Западной Украине, вернувшейся в состав СССР в 1939-м. Вот что вспоминал Василий Тимофеевич о первых часах войны:
«Вечер 21 июня 1941 года был тихим и звездным. В кинотеатре города Ковеля, где я проходил службу, демонстрировалась кинокартина «Три танкиста», в Доме Советской Армии состоялась лекция приезжего международника. Из репродукторов центральной улицы лилась музыка. Внешне ничего не предвещало назревающих событий… От громкого стука в дверь я проснулся, кто-то кричал: «Тревога!» Моментально вскакиваю. В темноте зажигаю свет. Часы показывают 4:35. Быстро одеваюсь.
«Куда ты спешишь? — гасит мой пыл бухгалтер из соседнего полка, ночующий у меня. — Это причуда начальника штабы дивизии Чумакова. Я слышал, что сегодня будут проверять чемоданы, плюнь на все и ложись дальше спать».
Действительно, неделю назад был приказ всем командирам и политработникам иметь на службе саквояжи с вещами первой необходимости, одним словом, НЗ (неприкосновенный запас).
«Но тревога есть тревога, — возражаю товарищу, — ты можешь досыпать, ты не в части, а я пошел». — «Тогда и я, какой сон после тревоги?»
Было еще темно. Поражал незнакомый гул самолета. Мы недоумевали: такая рань, а самолеты в небе…
У штаба 45-й стрелковой дивизии уже собрались около полусотни командиров и политработников, солдат. На лицах — настороженная тревога. Стало известно, что прервана телефонная связь с погранпостами. Из штаба выходит полковой комиссар, начальник политотдела дивизии Резников.
«Товарищи! — говорит он тихо. — На границе неспокойно. Немцы провоцируют пограничников. Наша задача — не поддаваться на провокацию».
Проходит еще несколько томительных минут. И вдруг слышим на железнодорожном узле взрыв бомбы. Значит, война?!
Мы устремились к границе. От Ковеля до нее километров пятьдесят. По пути проехали два городка — Мациев и Любомль.
В редакционной машине дивизионной газеты «Наступление» был весь состав редакции и типографии. Среди ее сотрудников — Микола Упеник (ныне известный украинский писатель, тогда он был рядовым срочной службы), Женя Разиков — воспитанник писателя Константина Паустовского, редактор, старший политрук Галушкин, два наборщика, печатник и я.
И вот… Обращаю внимание на рослого пограничника. Он с винтовкой, но босой.
«Фашисты напали на заставу неожиданно, — говорит он. — Выскочил в одном белье, захватив лишь винтовку да обмундирование. Думал, отобьемся…»
Недалеко лежит убитый фашист. Обращаю внимание на планшет, открываю его. А в нем — карта нашего пограничного участка с нанесением на ней противотанковых рвов, которые только сооружались. Дата — 17 июня 1941 года.
Мы начали плановый отход, чтобы избежать окружения…»
А дальше события разворачивались так (подробности, скорее, детальное описание для тех, от кого зависело, вернуть Василию Тимофеевичу партийный стаж при выдаче нового партийного билета или нет)…
«13 августа 1941-го в боях под Коростылем был ранен. Находился на излечении, после чего вернулся в строй.
29 января 1942-го подразделения полка во взаимодействии с другими частями в районе Погорелова Городища вошли в тыл противника с целью перерезать пути отхода врагу. Однако 31 января превосходящими силами противника наши подразделения были разбиты и рассеяны. Остатки отошли в леса Калининской области.
Во время боя я был дважды тяжело ранен, едва передвигался, что помогло русским полицаям меня пленить, чтобы потом передать немцам. Так я попал в лагерь в Спас-Демьяновском (так в тексте, фактически речь идет о Деменском — авт.) районе Смоленской (ныне Калужской — авт.) области. И это было начало моей жизни, если это так можно назвать, в разных немецких концлагерях на территории Литвы и Германии», — пишет Василий Филонов.
Если в Спас-Демьяновском концлагере зимой военнопленные долбили замерзшую землю лопатами, то в германских лагерях на каменоломнях — кайлом.
После распределительного лагеря В. Филонов попал в рабочий, где вся жизнь сосредоточилась на каменоломне, откуда фашисты чаще всего ослабевших отправляли на тот свет.
«13 апреля 1945 года нас освободили союзники от плена, — пишет Василий Тимофеевич. — Двигаясь за фронтом, я уже был в советской зоне оккупации… Сначала нас держали в сборном лагере города Цайтхайн (лагерь №254), где проходили первичную фильтрацию».
По поводу проверочно-фильтрационного лагеря стоит рассказать подробнее.
Эту систему создали в январе 1945-го органы НКВД СССР, чтобы разобраться, кто стремится вернуться в Союз: бывшие военнопленные, но не предавшие Родину, не служившие у немцев, проверяли лояльность репатриированных советских граждан, а также воевавших против фашистов в отрядах сопротивления… Товарищи из НКВД тщательно проверяли каждого. Находили среди потока граждан и бывших фашистских прислужников, шпионов.
В. Филонов благополучно прошел проверку сотрудников НКВД фильтрационного лагеря.
С 19 июня по 3 сентября 1945-го В. Филонов находился в сборном лагере №269 в городе Байценс. А в конце сентября прибыл в город Козельск в резерв 5-й запасной дивизии 43-го стрелкового полка, где также прошел государственную специальную проверку, после чего в декабре 1945-го был демобилизован.
И дальше пишет В. Филонов: «Я прошел трудный путь фашистской неволи и каторги в Германии. И прошел этот путь с партийным билетом №2766227, решив, если погибать, так погибать коммунистом с партийным билетом. Хранение партбилета каждый день, каждый час могло стоить мне жизни, но я вынес его на родную землю, как честь Родины, как знамя партии, не запятнал его».
Партбилет был сдан в политотдел 5-й запасной стрелковой дивизии.
После демобилизации в феврале 1946 года В. Филонов поступил на работу в редакцию многотиражной газеты «Чимкентский гудок», а после переезда ее в Джамбул перевелся в редакцию газеты «Правда Южного Казахстана» литработником».
Тут надо остановиться цитировать Василия Тимофеевича и сделать несколько пояснений. Прежде всего возникает вопрос, как В. Филонову «в фашистской неволе и на каторге в Германии» удалось сохранить партийный билет, который был передан в политотдел 5-го запасного стрелкового полка?
Документ о возращении партбилета есть в Государственном архиве общественно-политической истории Туркестанской области.
Хранил билет на внутренней части крышки котелка, оборотной стороне зеркальца… Были разные варианты, которые В. Филонов обобщил одним предложением: «…партбилет всегда носил при себе». И он его, потертый, вернул в политотдел.
Вернуться в областную партийную газету Василию Тимофеевичу удалось не сразу.
Объяснение этому не удалось найти, могу только предположить. Партбилет №2766227 был погашен после возвращения из плена. Он перестал быть членом партии Ленина-Сталина, что было для него трагедией. Ему надо было вступить в члены партии снова, с чем В. Филонов был не согласен. Аргументация его была проста: от партии не отказывался, сохранил партийный билет, несмотря на пребывание в плену.
Важным, считал он, сохранить при выдаче нового партийного билета его стаж с 1940 года. Он писал в Москву в ЦК КПСС, чтобы была восстановлена справедливость. Кто-то, может, считает это причудой бывшего военнопленного, для которого было счастьем оставаться коммунистом.
Постараемся понять В. Филонова. Но я еще вернусь к одному документу, в котором он объяснил свое жизненное кредо. А пока процитирую ответ под грифом «секретно» от 31 октября 1956 года, поступившего из Сектора единого партбилета ЦК КПСС в Чимкентский горком КП Казахстана: «Партбилет №2766227 образца 1936 года Филонова Василия Тимофеевича, 1913 года рождения, члена партии с 1940 года, погашен с надписью на нем: «Механически выбыл из партии» — решение Парткомиссии при Главном Политуправлении Вооруженных сил СССР, протокол №79 от 5.VIII.1947 года, учетная карточка погашена тоже как на механически выбывшего из партии (как бывшего в плену) решением Политотдела Турк. ВО (пр. №4 от 29.01.1947 г.).
Надпись на учетной карточке заверена печатью и подписью начальника Политотдела Южно-Казахстанского облвоенкомата.
Все шло к тому, что В. Филонов снова должен вступать в партию на общих основаниях, хотя он прошел проверку в советском фильтрационном лагере.
Но, видимо, что-то все-таки витало в послевоенное время в воздухе относительно бывших военнопленных. Ему отказывали в приеме, а тем более выдавать партбилет, где годом вступления в ряды надо было указывать 1940-й.
Но Василий Тимофеевич оказался и в мирное время упертым, настойчивым человеком. Я не поняла его логику, почему он ушел из газеты на производство? Он устроился на хлопчатобумажный (а в некоторых документах — текстильный) комбинат фрезеровщиком, стал передовиком, уважаемым человеком, за которого поручилось несколько коммунистов. Их список тоже хранится в Государственном архиве общественно-политической истории Туркестанской области.
В. Филонов пишет в первичную партийную организацию Чимкентского хлопчатобумажного комбината заявление, которое прошибает своей верой в партию, искренней любовью к Отечеству. Это обещанное мной признание В. Филонова, в чем смысл его жизни. Привожу фрагмент заявления, который у молодого поколения может вызвать удивление своим пафосом, преданностью делу партии, на котором выросло поколение, победившее фашизм: «Высшей честью для советского человека, патриота Родины является принадлежность его к великой и славной партии коммунистов. Служить Родине в рядах КПСС — заветная мечта миллионов советских людей. Прошу принять меня в ряды КПСС, желаю быть в авангарде этих исторических событий, 23 марта 1956 года».
И только в 1957-м он добился своего: ему вручили новый партийный билет члена КПСС.
Годом вступления был означен февраль 1940-го — время решения партийной комиссии 45-й стрелковой дивизии о принятии его в партию.
Но это была еще не вся история В. Филонова.
В учетной карточке коммуниста В. Филонова, она хранится в Государственном архиве общественно-политической истории Туркестанской области, записано, что он награжден орденом Отечественной войны II степени, значком «50 лет пребывания в рядах КПСС», грамотой Верховного Совета КазССР, четырьмя медалями, в числе которых «За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».
В газете «Южный Казахстан» Василий Тимофеевич работал и после ухода на пенсию. Воспоминания о войне не покидали этого сильного человека, но и не подавляли его. Время от времени он публиковал небольшие зарисовки о войне и пребывании в концлагерях. Но тот, кто не знал биографии В. Филонова, удивился бы, общаясь с ним, насколько оптимистичным был этот человек. Молодых учил своему мастерству с удовольствием, по-отечески поругивая тех, кто старался увильнуть от выполнения задания.
Ему можно было доверить самое сложное редакционное задание — он никогда коллектив не подводил. Был легким на подъем: надо ехать в командировку — он всегда готов.
За счастье считаю работу с ним. И принимаю его веру в партию за смысл жизни, когда он хотел словом в газете сделать ее лучшей для всех.
Автор благодарит за помощь в подготовке этой публикации Е. Тимофееву, сотрудницу Государственного архива общественно-политической истории Туркестанской области.
Людмила Ковалева
В нашем Telegram-канале много интересного, важные и новые события. Наш Instagram. Подписывайтесь!
