5 мая во всем мире отмечают Международный день борьбы за права инвалидов.
Как правило, у многих людей срабатывает стереотип, что инвалид не сможет работать, завести семью, детей, потому что сам нуждается в помощи. В Казахстане, согласно опросу, проведенному Ассоциацией развития гражданского общества (АРГО), треть людей с инвалидностью не может устроиться на работу именно из-за своего недуга.
На одном из семинаров для журналистов стран Центральной Азии, который проводила DW-академия, подняли вопрос об адаптации инвалидов в социуме. Кто-то из представителей СМИ назвал их людьми с ограниченными возможностями. Хорошо помню, как глаза менеджера проекта округлились от удивления, и тут же последовал от него вопрос: «А кто, извините, ограничил их в возможностях? Они их имеют в таком же объеме, как и здоровые люди».
Здесь стоит пояснить, что какое-то время назад в странах постсоветского пространства было принято называть инвалидов (якобы чтобы не унизить их достоинство) людьми с ограниченными возможностями. Сегодня же в средствах массовой информация появилось другое выражение — люди с особыми возможностями. Слово «инвалид», судя по тому, что постоянно ищется ему замена, кажется нам грубым.
Слово пришло из английского языка — invalid, что означает «немощный», «болезненный». Для современного носителя английского языка оно тоже звучит грубо. Используют нейтральное выражение — «people with special needs» (люди с особыми потребностями).
За мировой стандарт принято правило «рeople-first language» — когда говорят о ком-то, первым делом называют его человеком, а уже затем говорят о его болезни или особенности.
В английском языке появилось понятие «человек с заиканием» вместо «заика». Таким образом подчеркивается, что болезнь человека не определяет его личность.
Личность — главное в человеке. И неважно, как он выглядит и каким недугом страдает. Только вот готово ли наше общество принять это?
Проверено на себе
Угораздило меня как-то упасть и сильно повредить колено. Перенеся операцию, я вынуждена была около шести месяцев передвигаться при помощи костылей. И все бы ничего, если бы передвижения ограничивались рамками собственного дома. Но приходилось регулярно совершать вылазки за его пределы на медицинские процедуры. И вот тут я поняла, что значит быть инвалидом. Проверила на себе.
Нервотрепка начиналась, как только я переступала порог дома. До остановки надо было проковылять по нашим тротуарам, которые, как известно, ровным покрытием не отличаются. Проводника у меня не было, и приходилось препятствия преодолевать самостоятельно без страховки. Так что шла я очень медленно и очень осторожно. Дойдя до остановки, переводила дыхание перед очередным испытанием.
Нога после операции плохо сгибалась, и в автобус я садилась всеми силами рук и одной ноги. Причем старалась делать все быстро, зная нетерпеливость наших водителей автобусов (неровен час добавят еще травм).
Добравшись до места, мне еще надо было перебираться на другую сторону дороги. Знаете пешеходный мост на Рыскулова? А лифт не работает. Вот он — мой Эверест!
В общем, потратив много времени и сил, я буквально в изнеможении добиралась до своего доктора, падала на кушетку, и никакие обезболивающие средства мне уже были не нужны. Я просто не чувствовала ни рук, ни ног. А ведь предстоял еще путь обратно.
Так что могу с уверенностью констатировать, что в Шымкенте еще очень мало делается для людей с особыми возможностями. И тем больше радуют их успехи и стремления.
Все в наших руках
С Никитой Кожиным меня познакомила дочь. Она как-то пришла с занятий в театральной студии «Балаганчик» и сказала: «Мама, у нас Никита учится, он такой классный и прикольный. А еще он умеет шутить над своими недостатками. Это редко кто умеет делать».
Я узнала, что Никита выступает в «Stand Up-шоу», которое недавно стали проводить в Шымкенте, и что его даже приглашали в Ташкент.
Мне захотелось познакомиться с этим парнем. У Никиты с детства диагноз «ДЦП».
«Меня мама так воспитывала, что я не имел никаких комплексов, — рассказывает молодой человек. — Когда я был маленьким, мама меня отправляла играть на детскую площадку со всеми детьми, считая, что я должен жить полной жизнью. Знаю, что в эти моменты она очень переживала за меня. В семье меня окружили большой любовью, заботой и вниманием. Я всегда был общительным. Правда, в школе учился в специализированной, а там не такое глубокое изучение предметов. Поэтому, когда я поступил в колледж «Мирас», мне пришлось заниматься дополнительно и наверстывать упущенное».
У Никиты две профессии — программист и юрист.
«Я работал программистом в одной крупной компании. Через какое-то время попал под сокращение, — рассказывает Никита. — Стал искать работу, но мне отказывали. И чаще всего из-за моей болезни. Мне честно говорили, что может всякое произойти, а нести ответственность за меня не хотят».
Никита признался, что он порой сталкивается с недопониманием в обществе.
«Люди еще не совсем готовы принять таких, как я. Еще раз повторю, что я благодарен маме, которая с детства меня готовила к жизни, — говорит Никита. — Некоторые родители ограждают своих детей от трудностей. Считаю, что это неправильно. Я четко понимал, что меня может ожидать разное отношение. Но чаще мне в жизни встречаются хорошие и открытые люди».
Сейчас парень работает курьером в юридической фирме. Но, как он сам признается, имея за плечами две профессии, привлекает его совсем другое.
«Мне нравится выступать на публике. Для того чтобы улучшить дикцию, я занимаюсь в театральной студии «Балаганчик». Сейчас стал четче и понятнее произносить слова. Спасибо моим театральным преподавателям. Я уже два раза принимал участие в «Stand Up-шоу». Мне это очень нравится. Много интересных ребят выступает, но мне не все нравится. На мой взгляд, юмор низкопробный, шутки «ниже пояса» не люблю. Мне нравится, когда есть смысл и подтекст. В общем, интеллектуальный юмор».
Как рассказал Никита, он следит за выступлениями Павла Воли, чей юмор ему импонирует. Шутки Никита пишет себе сам или обращается к друзьям-стендаперам.
Выступления Никиты нравятся шымкентцам. И, как выяснилось, не только им. Недавно парня пригласили на шоу в Ташкент.
«Я впервые посетил столицу Узбекистана, и она мне очень понравилась, — говорит Никита. — Очень красивый город. И люди душевные и вежливые».
Но Никита стремится не только к выступлениям на сцене.
«У меня есть мечта, — делится парень, — хочу жить в большом красивом доме на берегу моря с женой и детьми, которые у меня обязательно будут. Желательно в Майами. Я считаю, что люди должны мечтать и идти к своей мечте».
Никита заразил меня позитивом, своим желанием жить, творить и любить. Несмотря на заболевание, он не унывает, не жалуется, а продолжает идти к своей мечте.
А между тем среди нас есть крепкие, здоровые люди, которые бесконечно ноют и жалуются на жизнь, при этом не встав с дивана и не сделав ни одной попытки ее улучшить.
О поддержке государства
Социальные меры поддержки детей с особыми возможностями в 2019 году включают пособие ребенку до 16 лет в размере 41 578 тенге ежемесячно.
От 16 до 18 лет в зависимости от группы инвалидности: для первой группы — 57 021 тенге, второй группы — 47 220 тенге, третьей группы — 35 638 тенге.
Дополнительно к этим выплатам назначаются пособия лицу, воспитывающему ребенка-инвалида, до достижения им совершеннолетия. Размер пособия в 2019 году составляет 31 183 тенге.
В 2019 году размер пособия по уходу за инвалидом первой группы с детства старше 18 лет составляет 31 183 тенге (1,05 ПМ).
Кроме того, дети с учетом индивидуальных потребностей обеспечиваются техническими вспомогательными (компенсаторными) средствами (протезно-ортопедическая помощь, сурдо-, тифлосредства), специальными средствами передвижения (кресло-коляски), санаторно-курортным лечением и обязательными гигиеническими средствами.
Татьяна Бурдель