В нашей области немало людей с удивительными судьбами, которые чудом выжили и многое повидали на своем веку. 98-летний житель населенного пункта Таскешу Толебийского района, ветеран войны Ы. Жумагулов — живой свидетель событий прошлого столетия. Я застал его в сапогах и рукавицах во дворе,занимающимся домашним хозяйством. Он принял приветливо, после обмена рукопожатием пригласил в дом. Аксакал самостоятельно переоделся, привел себя в порядок и живым зычным голосом начал рассказывать о своей жизни.
— Я родился в 1920 году в ауле около нынешнего Ленгера. Когда мне было семь лет, отца арестовали и посадили в чимкентскую тюрьму. Мы не знали, в чем его обвинили. Пробыл в тюрьме он три месяца, дальнейшая судьба его нам неизвестна. Отца мы больше не видели.
Нас у матери были пятеро сыновей: старшему четырнадцать лет, а младший еще грудной малыш. Мать трудилась изо всех сил, чтобы прокормить нас. А потом настали страшные тридцатые годы. Все четверо моих братьев умерли от голода. В живых остался только я. Мать чуть не сошла с ума, оплакивая детей.
В это трудное время люди спасались, уезжая в Ташкент и Бишкек. Но мы остались. Было очень тяжело, есть было нечего: местная власть отняла небольшие запасы зерна и муки. От безысходности мать сдала меня в детдом, а сама уехала в Келесский район к своим родным. Она вернулась за мной только в 1935 году. Я уже подрос и стал ей помогать.
Помню, перед войной много людей отправили рыть Кировский канал, и нас с мамой в том числе. Говорили, тех, кто откажется ехать, засудят. На товарном поезде нас привезли в степь, разместили в землянках. Еды не было, народ голодный. В таких жутких условиях работать было невозможно, люди стали разбегаться. Мы тоже бежали, пешком добрались до местности Той тобе около Ташкента, здесь жили родственники матери. Там убирали пшеницу, работали на хлопковых полях. Однажды я сбежал из Той тобе, пешком добрался до аула Жанабазар около горы Казыгурт, где жила сестра матери. Через несколько дней туда же пришла мать. Это было осенью, и мы остались там на всю зиму.
И опять нам пришлось нелегко. Спасибо бригадиру по имени Отеш, который нам иногда помогал. Я занимался перевозкой навоза — доставлял его на поля. За это Отеш выписывал нам несколько килограммов зерна.
В Жанабазаре мы прожили всю весну, здесь же нас застало известие о начале войны. Мы вернулись в Ленгер. Своего дома у нас не было, хорошо, что одна из местных семей пустила нас жить в сарай. В Ленгере была артель по добыче камня, где я и стал работать.
В марте 1942 года меня призвали на фронт. Сначала нас повезли в Алма-Ату, а оттуда по обратной железной дороге трое суток добирались до Чимкента. Движение поездов было большое, дольше стояли, чем ехали. Наконец-то добрались до Арыси. Еды почти не было, от голода темнело в глазах и кружилась голова. Покормили только в Казалинске. После долгой езды нас высадили в Казани, а оттуда пароходом повезли в Саратов. Жили мы в палатках в лесу. Потом туда подвезли оружие, и нас около двух недель учили стрелять. Я стал пулеметчиком. Через две недели учебы нас отправили в Сталинград, где шли ожесточенные бои. Тогда я был тяжело ранен. Несколько вражеских пуль попали в ребро, позвоночник и руку. Девять месяцев пролежал в госпитале, меня демобилизовали инвалидом второй группы.
Вернулся домой, мать все еще жила в том же сарае. Меня взяли на работу в шахту сторожем. Иногда конвоировал пленных японцев. Постепенно здоровье стало восстанавливаться, и я стал работать на заводе по производству извести. А когда он закрылся, пошел кочегаром на паровоз, на котором возили уголь из шахты в Чимкент.
Спустя время шахту закрыли, и нас перевели работать на фосфорный завод. Оттуда и вышел на пенсию в 55 лет.
Мать скончалась еще в 1946 году. Я женился на девушке Н. Темиртаевой, которая, как и я, жила с матерью (отец не вернулся с войны).
Первое время мы с женой жили в сарае, где многие годы ютились с матерью. А позже сам, без чьей-либо помощи, построил во дворе небольшой домик. Бог дал нам четверых сыновей и пять дочерей, которые нашли свое место в жизни. Бог милостив: сколько дал страданий, столько и благополучия.
…98-летний аксакал читает без очков, у него хорошая память, отлично помнит даты и годы. Несмотря на преклонный возраст, Ырысмет-ата не сидит без дела, выращивает орехи и цветы.
С. Алданов
Фото Б. Абдижалиловой