Газета «Южный Казахстан» продолжает авторский проект «Самый-самый», в котором мы рассказываем об удивительных населенных пунктах нашей огромной области, отличающихся от других чем-то особенным, неповторимым, имеющих свою изюминку. На этот раз судьба занесла меня в небольшой аул Саналы (бывшая Бугунь) сельского округа Дермене города Арыси. Многие десятки лет он славится тем, что именно здесь находится самое крупное в области хозяйство, занимающееся верблюдоводством. И, соответственно, массовым изготовлением традиционного казахского национального напитка из его молока — шубата, или кымырана. Года три назад моя коллега уже писала про этот удивительный аул и даже лично пробовала подоить верблюда. Мне же предстояло выяснить, когда и почему именно Саналы превратился в настоящую пристань «кораблей пустыни» и стал главным по снабжению целебным напитком нашей области и соседних городов.
Тонна шубата
ежедневно!
Первая троица одногорбых, мирно жующих жантак (в простонародье — верблюжью колючку), повстречалась уже на въезде в аул. Заслышав шум приближающейся машины, верблюды неторопливо повернули головы на звук, а потом так же не спеша вернулись к обеденной трапезе. И никакие +40 выше нуля, загнавшие в тенек деревьев стадо коров, одногорбых ничуть не смущали. Позже местные жители подтвердят: умение этих животных стойко переносить пекло южного лета позволило с выгодой заниматься их разведением в нашем климате. Верблюды, в отличие от тех же коров или баранов, могут сутками находиться на полях под раскаленным солнцем без воды и жевать, жевать, жевать. А потому доят их по три раза в день.
— Правда, что каждое утро из Саналы вывозят на продажу не менее тонны шубата? — задаю свой первый вопрос встречающим меня у вывески с названием аула, где, кстати, красуются местные символы — верблюды, сельским ветеринарам Л. Адилханову и Б. Бейсенбаеву. Те в ответ утвердительно кивают. Подумать только: тысяча литров ежедневно с одного маленького аула! А если помножить это на 365 дней в году? Выходит такой приличный по размерам «шубатовский» водоем. Хотя чему удивляться, если практически все семьи аула (их около 160) занимаются этим промыслом.
В одной из них — семье пенсионерки К. Орынбековой — верблюдов разводят уже несколько поколений. Сама она, еще будучи девчонкой, помогала родителям ухаживать за животными, а став старше, наравне со взрослыми доила верблюдиц по три раза в день. Сегодня в хлеву ее двора ловко управляются внуки. Носятся вокруг десятка верблюжат и кормящих их мамаш, у которых, так сказать, период послеродовой реабилитации. Верблюдицы восстановятся в течение двух лет, а детенышам понадобится в два раза больше, прежде чем они присоединятся к основному костяку молочных одногорбых. Такие содержатся отдельно, на одной общей ферме за селом, где специально нанятые работники ухаживают за ними, выводят на пастбища, доят.
От верблюдов —
к полыни…
Мы сидим за дастарханом Куляш-апай и беседуем, попивая прохладный свежий кымыран. Правду говорят, лучшего способа утолить одновременно голод и жажду не найдешь. Со мной в компании, помимо ветеринаров, учитель истории местной школы С. Халбаев, а на телефонной связи — местный бий Н. Бердалы. Все вместе вспоминаем историю села, особенно те моменты, когда впервые появились эти величавые животные. Жили они здесь, конечно, не всегда.
В довоенное время жители Саналы, как и всех поселений вдоль низовьев реки Арыси, занимались в основном сбором полыни цитварной, или, иначе, дармины, которая широко применялась в медицине для изготовления сантонина — эффективного противоглистного препарата. Благодаря этому растению еще в 1885 году в Чимкенте появился завод, положивший начало фармацевтическому производству в Казахстане.
Первые верблюды, по утверждению моих собеседников, появились здесь в начале Великой Отечественной войны. Привезли их из Узбекистана, использовали исключительно в качестве гужевого транспорта. Но большинство из них так и не снискали славу знаменитых двугорбых астраханских верблюдов Мишки и Машки, которые прошли всю войну, участвовали в Сталинградской битве, в боях на берегах Волги, прошли Белоруссию и Польшу и дошли до самого Рейхстага. Не попавшие на военную службу одногорбые остались в собственности у местных жителей. Их продолжали использовать как вьючных животных, вязали из шерсти теплые вещи, а молоко доили лишь для себя и своей семьи. После войны жители на тот момент уже Бугуньского отделения совхоза «Дармина» возобновили сбор лекарственной травы с одноименным названием. Заготовленное сырье отправлялось в специальные конторы. Контроль за всем процессом, в том числе и оплатой сборщикам, велся из самой Москвы.
— Мы тогда хорошо жили, — вспоминает Куляш-апай. — Московские зарплаты, по нашим меркам, были солидными. А еще присылали всякие вещи, одежду, обувь. Было время — лучше городских одевались.
…и снова к верблюдам
Закончилось «лекарственное счастье» с развалом Союза. В село пришел экономический кризис. Фармацевтические заводы встали, полынь вдруг оказалась никому ненужной, застилая арысские берега вперемешку с верблюжьей колючкой. Стоп! Жантак! Да здесь же, как нигде в другом месте, произрастает в огромном количестве это любимое лакомство верблюдов! Самые предприимчивые местные тут же усекли эту особенность и решили: пришло время всерьез заняться разведением одногорбых. Польза от них на локальном уровне уже давно была оценена к тому моменту: шерсть, мясо, а главное, целебное молоко. Его-то и решили вывозить за пределы аула для массовой продажи. Не сразу, но слухи о вкуснейшем бугуньском шубате разнеслись по соседним аулам, районам, а затем и по всей области.
В тяжелые 90-е, когда страна испытывала дефицит во всем, в том числе и лекарствах, многие использовали его как единственный источник витаминов, макро- и микроэлементов, в качестве лечебного и профилактического средства против многих заболеваний. Убедившись в прибыльности верблюдоводства, все больше и больше семей аула заводили одногорбых, вникали в тонкости их содержания, подстраивались под неспешный темп размножения, учились доить и ухаживать за ними в любое время года. Впрочем, в этом жителям повезло: «корабли пустыни» оказались одними из самых неприхотливых домашних животных.
Сегодня в Саналы их насчитывается порядка 1500 особей. Интересен тот факт, что ни один из верблюдов не привозной. Все до одного местные, рожденные здесь же или купленные у соседей. Цена за одного горбатого — до 700 тысяч тенге.
— Ого! Целая машина! — не скрываю удивления.
— Это лучше, чем машина! — смеются мои собеседники. — Корм в разы дешевле бензина, а отдача — в разы больше.
Не смею спорить. Пригубив пиалу с местным шубатом, наслаждаюсь поистине волшебным молочным напитком. Вкуснее до этого не пила!
О. Сингурова
Фото автора